Аристотель и муравьед едут в Вашингтон | страница 55
ТЕНЬ ЗНАЕТ
«Американцам не следует уделять слишком много внимания скандалу с продажей оружия Ирану!»
Но, может быть, мы недооцениваем мистера Рейгана? Может, он говорил то, во что искренне верил, указывая на противоречие между истиной, которую вещали ему сердце и лучшие чувства, и опять-таки истиной, о которой сообщали факты и свидетельства, пусть даже одна истина противоречила другой? Но если в этом и впрямь был какой-то смысл, почему бы ему не предложить нам хоть какой-то альтернативный — и, возможно, лучший — способ решить, где же правда?
А вот еще один пример — палеонтолог Маркус Росс, чья докторская диссертация была посвящена мезозаврам — морским рептилиям, исчезнувшим в конце Мелового периода, примерно 65 миллионов лет назад. При этом доктор Росс — креационист, то есть полагает, что в Библии приводится буквальное описание создания Вселенной, и что возраст Земли не превышает 10 тысяч лет. Когда его спросили, как он совмещает столь разные взгляды, он ответил, что теории и методы палеонтологии — это одна парадигма познания прошлого, а Священное писание — другая. Иными словами, Росс ухитрился проделать трюк, который большинство философов полагали невозможным: в его мировоззрении уживаются две совершенно противоположные идеи. Он использует две разные парадигмы для определения истины, и то, что истинно в одной парадигме, может оказаться ложным в другой. Подобный релятивизм нам нечасто доводилось встречать среди религиозных фундаменталистов.
Возможно, президент Рейган имел в виду нечто вроде сказанного доктором Россом: сердце и чувства — это одна из его парадигм, а факты и свидетельства — другая. Но если вы, узколобые репортеришки, ограничиваетесь публикацией фактов и свидетельств — что ж, это ваше право.
Теории истины
Англоязычные философы часто обвиняли своих французских коллег в неточности и вообще в глупости. К примеру, по мнению британского логика-позитивиста Альфреда Джулза Айера, Жан-Поль Сартр вообще не может считаться философом, потому что он посвятил свою профессиональную жизнь размышлениям о непознаваемых вещах — таких как природа сущего, бытие и небытие. Бывшего президента Франции Жака Ширака, возможно, утешает тот факт, что Айер уже перешел из бытия в небытие: ведь он бы наверняка камня на камне не оставил от фантастической теории самого Ширака, касающейся природы истины:
Я бы сказал, что в нынешней ситуации [в Иране] опаснее всего не вопрос наличия ядерного оружия — если у Ирана через некоторое время будет бомба, а может, и две, это, я думаю, не слишком опасно.
