– Вы и вправду так думаете? – спросила она, и выражение ее лица смягчилось помимо ее воли.
Серо-стальные глаза Даниэля быстро взглянули на нее.
– Вы не обращали внимания на ту Розу, которую поместили на обложку книги своего отца?
Ой, у стали может быть очень острый край. Но, по крайней мере…
– Вы знаете, что Розу сделал Габриэль? – спросила Джоли.
– Каждый шеф-повар знает это. Вы просто дурачите читателей. И еще тех chefs cuisiniers, которые настолько поглощены собой, что искренне верят, будто они авторы всего, что выходит из их кухонь.
– Значит, если Габриэль поместит Розу в собственную кулинарную книгу, никто не подумает, что он ее скопировал?
– Едва ли, – подтвердил Даниэль. – Все уважали бы его за то, что он заявил права на собственный десерт. – Даниэль взглянул на часы в скромном, но элегантном титановом корпусе, которые отлично подходили к его сильному запястью, и поглядел вокруг. Позади них на лестнице почувствовалось движение. Джоли автоматически отошла, чтобы освободить дорогу официантам, но вместо них подошла женщина со светлым, как солома, конским хвостиком. Она коснулась рукой спины Даниэля.
Он повернулся и взглянул на нее. Его улыбка изменилась – уменьшилась, но эмоций в ней стало еще больше. Появилось нечто сильное, но обузданное, и Джоли была потрясена этим. Ничего себе, это же… Быть такой любимой – на что это может быть похоже?
Она взглянула на женщину, когда Даниэль представил ее как свою жену. Лея Лорье обладала исключительной красотой, которой не соответствовали ни небрежно завязанный конский хвостик, ни отсутствие косметики, ни высокие скулы, ни костлявые запястья и длинные испачканные краской пальцы. Она была похожа на супермодель, чье угловатое тело казалось неуклюжим во время передышки и становилось ошеломляюще красивым, когда начинались съемки. Только Лее не была нужна фотокамера. Как только она встретилась глазами с Даниэлем, лицо ее осветилось, и эта щедрая лучистость придала сияние ее красоте, которое было бы невозможно подделать никакими уловками фотографа или осветителя.
И в Даниэле все смягчилось и, казалось, расслабилось. Он подвел их к накрытому столику и, помогая сесть, отодвинул стул сначала для Джоли, а затем для жены.
Джоли заметила, что Лея тоже следит за всем, что происходит в ресторане. Даниэль сочувствующе улыбнулся, встретившись взглядом с женой после того, как она закончила проверять, нравятся ли посетителям за соседним столиком блюда, которые официант только что поставил перед ними.
