Тишину кабинета разорвал торопливый звонок. Хватая трубку, Моляр наверняка знал, что это полковник Матюнин с сообщением о Богданове. И не ошибся.
– Ну что там, Степан Митрофанович? – спросил Моляр. – Что?… Твою мать!
По мере услышанного Моляр все больше и больше мрачнел. В конце он посмотрел на часы и тяжело вздохнул:
– Я понял, Степан Митрофанович. Будем надеяться… Да, конечно, пока не придет сообщение из Самары, никаких активных действий в отношении Аллы Богдановой предпринимать не будем… Жду.
Положив трубку, Моляр снова посмотрел на часы и уставился невидящим взглядом прямо перед собой. Из оцепенения его вывел телефонный звонок.
– Моляр, слушаю.
– Значит, так, Вадик, – проговорил Вася Уваров. – Вердикт мэтра однозначный – только опекуну.
– Какого еще мэтра? – вздохнул Моляр.
– Как какого? Баксембаума, конечно.
– А-а. – Моляр с трудом собирался с мыслями. – А при чем тут опекун?
– При том, что и жена-иждивенка, и несовершеннолетняя дочка получают свою долю наследства автоматически. Вступить во владение они по закону смогут через полгода. Но к тому времени дочке Богданова еще не исполнится 18. То есть около трех месяцев ее долей будет заправлять опекун.
– Так, – окончательно пришел в себя Моляр. – А кого обычно назначают в опекуны?
– Кого-то из родственников или близких друзей семьи, поверенных в делах. Есть такие на горизонте?
– Есть, – сказал Моляр. – Согласие несовершеннолетнего обязательно?
– По закону – нет. Но на практике оно, естественно, учитывается.
– Значит, Алла отпадает. Остается многоликий дядя Леша.
– Чего-чего?
– Да это я о своем, – вздохнул Моляр.
– Ты вроде не в духе? – осторожно поинтересовался Уваров.
– Вроде того, – сказал Моляр. – Ладно, спасибо, Вася…
– Не за что. Это тебе помогло?
– Еще не знаю.
– Тогда вот еще что, Вадик. Баксембаум усмотрел в этой ситуации еще одну возможность, но сам же ее и отбросил.
– Ну-ну?
– Чисто теоретически смерть Богданова больше выгодна его несовершеннолетней дочке, чем жене.
– Не понял?
– А что тут понимать? Допустим, они по какому-то поводу разругались с отцом вдрызг, и тот пригрозил по завещанию лишить ее наследства.
