– Чемоданчик, что ли, брать? – вздохнул Димыч. – Ехать-то далеко?
– Ехать никуда не надо. И чемоданчика брать не надо. На этот раз все с доставкой. Лупу только прихвати.
– Ага! – заметно обрадовался Димыч. – Это мы мигом!
Пришел Димыч, вставил в глаз часовую лупу, поцокал языком, заодно выслушал объяснения Моляра о происхождении вещдоков и вынес свой вердикт:
– Фигня это, товарищ майор, а не материал. Я, конечно, подсуечусь, в ЭКЦ подскочу без очереди на ихний микроскоп… Только под заключением, сделанным по этим клочкам, ни один эксперт не подпишется. Уж больно бедный материальчик.
– Да мне от тебя, Димыч, и не требуется официального заключения.
– Ясно. На предмет чего делать экспертизу?
– На предмет всего, что найдешь. Лишь бы в работе сгодилось.
– Понял, – кивнул Димыч. – Сейчас схожу за пинцетом.
Вернулся, аккуратно упаковал клочки в целлофан, пепел со стола в отдельный пакет кисточкой смахнул.
– Только очень не надейтесь, товарищ майор, – виновато развел он руками. – Уж больно бедноватый материальчик на этот раз. Нерепрезентабельный.
Зря нервничал полковник Панферов. Районная «шестерка», на территории которой находилось Дутово, сработала качественно.
По звонку из Пензы оперативники на двух машинах выдвинулись к поселку. В Дутове у них свой человечек. Вызвонили его, встретились в лесочке, переговорили.
Потом человечка отпустили, чтобы не «засвечивать», и по его наводке поехали к Дорофеичу. Старику уже за семьдесят, участник войны, инвалид.
Справляться по хозяйству – здоровья нет. Вот и сидит целыми днями на лавочке у ворот. Усадьба у Дорофеича хоть и ветхая, но больно удачно расположена. Интересующий «шестерку» дом просматривается с лавочки как на ладони.
Дорофеич – старик с норовом. Поорать любит на свою старуху, ну и вообще – для порядка. Но оперативники к нему подход нашли быстро. Предупредил их верный человечек, прихватили они из машины дежурную фляжку.
Завели под руки старика во двор, налили для начала граммов сто. Дорофеич выпил, крякнул, утер по-стариковски слезы и сразу подобрел.
Много интересного узнали от него оперативники. Особенно – насчет немецких машин. Скандальный старик Дорофеич, вредный, но тут он оперативникам, можно сказать, сто очков вперед дал.
– Так какая, вы говорите, дедушка, машина вчера после обеда к Борьке-то проехала?
– Немецко-фашистская, я их страсть как не люблю еще с войны!
– А эмблема у нее какая была? Не кружок с молнией?
– Сам ты с молнией! Молнии – это у эсэсовцев были!
