Повернутое к нему лицо было бледным и унылым. Небольшая ссадина на лбу — там, где Джейк шмякнул ее о стену, — кровоточила, замазав волосы. Горло поранено, и на воротничок накапала кровь. Марго не жаловалась и ничего не замечала, значит, прежде испытывала боль и могла с ней справиться. Но оба пореза — его рук дело, и это раздражало.
Но только если забыть о наборе тесачков в хозяйкином шкафу.
— Ладно, — Джейк махнул рукой, заставив себя отогнать на секунду видение сверкающей стали, — предположим — чисто спора ради, я рассуждаю сейчас гипотетически, — что ты говоришь правду, и у тебя что-то вроде частичной, наведенной инопланетянами амнезии…
— Это не гипотетически.
Он заметил, что против шпильки насчет инопланетян возражений не поступило.
— Хорошо, как скажешь. Что ты помнишь последним?
— Закрыла магазин. Пришла домой. Легла спать. — Она подалась вперед, уставившись на что-то невидимое ему. — Проснулась с головной болью. Увидела спортивную одежду. Невыносимо захотела ее надеть. — Марго встретилась с ним взглядом. Глаза у нее не черные, как он сначала думал, а голубые. Темно-темно-голубые. Сейчас они излучали тревогу, озабоченность в попытке все разложить по полочкам.
— Что-то вроде подсознательного побуждения?
Она пожала плечами.
— Ты сказал, Темпл знал, что я там буду.
Мысленно Джейк содрогнулся. Мог ли Фрэнк такое сотворить? Вмешаться в чью-то голову?
— Когда ты поняла, что потеряла месяц?
Марго рассказала о разговоре с Сюзанной, о предполагаемой поездке в Испанию, несоответствии между датами — последней продажи и в газете. Перешла к безуспешным поискам какого-либо следа сестры и открытию, что у мисс Скотт есть эта квартира. По мере повествования история становилась все более фантастичной, и недоверие Уайза к Марго росло в прямой пропорции. И все же в одном она не сомневалась: в себе. Она считала все случившееся правдой. Что было совершенно очевидно.
Джейк с подозрением созерцал противницу.
— Паршивые и странные эта парочка дней. Слишком много требуется, чтобы принять все за чистую монету. — Лицо Марго напряглось от негодования. — С другой стороны, — продолжил он, завершая игру, чтобы посмотреть, куда еще заведет его рассказчица, — никто не сочинил бы такое дерьмо собачье. Просто сумеречная зона какая-то. — Возражений от Марго не последовало. — Итак, что мы имеем? Ты…
— Марго Скотт. Мои родители Том и Эллен Скотт. Сестра Барбара.
— Которую ты не можешь найти.
Она повысила голос, заглушая его ехидную реплику.
