— Ну а так все просто. Двигаешь от себя рычаг, тачка едет. На себя — ход замедляется. Вот это стоп кран — кшатрий пальцем показал на красный рычаг чуть выше — Используем редко, но пригодиться может, в случае чего.
— Да, я понял.
— Вот и чудно. А теперь лез наверх в башню, будешь моим наблюдателем. Увидишь чего по пути, типа собаки облезлой, дерева упавшего, твари летающей — говори мне, либо Ранешу.
Шаста залез наверх и снял автомат с плеча. Проверив боезапас, юноша устроился поудобней.
Ему было немного обидно за такое поручение. Сидеть наверху следить за всем окружающим, вместо того чтобы помогать в управлении. Шаста глянул на Динеша. Тот стоял возле пулемета уперев приклад в плечо и с серьезным видом высматривал что-то в прицел. Он увидел Шасту и ехидно улыбнулся. Явно ему было интересней управляться с пулеметом. Бородач Ранеш накинул на голову капюшон, дабы не засудить лысую макушку, и, постучав по стеклу противогаза, уселся на левый борт. Амара и Садхира не было видно в вагоне. Только звук шагов доносился оттуда.
— Все, мужики, едем! — крикнул Виджай.
— Ну, удачи нам. — сказал бородач
— Ранеш, ты куда заказ Сахарова положил? — спросил Виджай
— Да в вагоне, у парней. Все в ящиках, как и загружали.
— Главное не повредить аппаратуру, а то профессор три шкуры спустит с нас. И плакала наша взрывчатка.
— Не сцы, довезем. — захохотал Ранеш
— Я надеюсь. — хмуро ответил кшатрий
Ратха тронулась с места, медленно набирая ход. Шаста начал осознавать, что впервые за двадцать лет он покидает родные места, и теперь, что ждет его впереди было совсем не ясно. Мысль о том, что он будет в Большом метро, не очень радовала его. Сколько бы он не слушал интересных историй про это место и сколько бы он не хотел туда попасть, он не хотел покидать родную станцию.
Попасть совсем в другое место, увидеть совсем других людей с другими законами и порядками, наверно больше всего пугало именно это. Как его примут там? Или всем будет глубоко наплевать на появление молодого буддиста на станции? Он очень надеялся, что именно так и будет.
Дрезина проехала мимо Серафимовского кладбища. Черные голые деревья шатались под порывами осеннего ветра. Гул от веток разносился на всю округу. По телу пробежала дрожь. Шаста съежился от холода. Приподняв воротник свитера, юноша прикрыл горло.
После кладбища открылся вид на город. Заброшенные, полуразрушенные здания стояли по обеим сторонам дороги. Дома мелькали между скрюченными деревьями городских аллей, ржавые машины стояли на улицах в навсегда застывшей пробке. Шаста успел разглядеть несколько почерневших от времени скелетов, выглядывающих по пояс из лобовых стекол. Ему стало не по себе от этого зрелища.
