– Но как же это может быть? – изумился я. – Чтоб женщина… Да и по стилю уж очень похоже на вас.
– Я бы подумал дважды, прежде чем назвать сию девицу женщиной, – усмехнулся Пушкин. – Более она кавалерист, нежели mademoiselle. И писать поначалу не очень умела, пришлось мне ее учить – отсюда и сходство стиля. Но рассказать ей есть о чем!
– А отчего же вы стихов своих не печатаете в «Современнике»? – спросил я.
– А потом что и Христос запретил метать бисер перед публикой! – раздраженно ответствовал Пушкин. – На то есть проза – мякина.
Говоря о журнале, он оживился на краткое время, но потом снова стал задумчивым. Мне стало понятно, что что-то гнетет его, какая-то мысль мучает. Я напрямик спросил об этом.
Пушкин ответил мне вопросом:
– Вы верите в сны?
– Не могу не верить, – признался я. – Жития святых показывают нам немало случаев, когда сны оказывались вещими. Вера признает сон посредником между реальной жизнью и миром иным. Посредством сна возможно проникновение в глубины человеческой души.
– Я не свят, напротив, грешен, – ответил Пушкин. – Но и мне несколько раз снились вещие сны. Недавно приснилось, что дочка княгини Вяземской умерла. Княгиня уехала в чужие края, дочь ее больна не на шутку: боятся чахотки. Молились Богу, чтоб юг ей помог. А давеча видел во сне, что она умерла, и проснулся в ужасе.
– И что же? – спросил я. – Это ведь сон, не более…
– Сбылось… – вздохнул печально Пушкин. – Назад едет уже княгиня, схоронивши дочь.
– Печально, – кивнул я. – очень печально.
Он продолжал вспоминать.
– Вигель рассказал мне любопытный анекдот. Филипп Филиппович мой знакомый хороший. Я люблю его разговор – он занимателен и делен, но всегда кончается толками о мужеложестве. Ах, ну простим ему эту его слабость!
– Содом-Кишинев! – вспомнил я со смущением.
Пушкин кивнул мне с улыбкой, потом снова стал серьезным.
– Так вот этот анекдот: сын кормилицы Екатерины II, умершей 96 лет, некогда рассказал Вигелю следующее. Мать его жила в белорусской деревне, пожалованной ей государыней. Однажды сказала она своему сыну: «Запиши сегодняшнее число: я видела странный сон. Мне снилось, будто я держу на коленях маленькую мою Екатерину в белом платьице – как помню ее 60 лет тому назад». Сын исполнил ее приказание. Несколько времени спустя дошло до него известие о смерти Екатерины. Он бросился к своей записи, – на ней стояло 6 ноября 1796 года. Старая мать его, узнав о кончине государыни, не оказала никакого знака горести, но замолчала – и уже не сказала ни слова до самой своей смерти, случившейся пять лет после.
