Некоторое время все шло именно таким образом. Наталья Николаевна разрешилась четвертым ребенком – девочкой. В тот раз роды были особенно тяжелыми, мне даже пришлось просить помочь Василия Богдановича Шольца, опытнейшего акушера, служившего неподалеку в Воспитательном доме. Его помощь весьма мне пригодилась.
Я предписал роженице домашний режим, долгое время удерживая ее от выездов. Но потом здоровье Натальи Николаевны поправилось, и она снова показалась в свете, блистая небесной прелестью. Женщина, подобная ей красотой, не может оставаться в тени. Она всегда будет привлекать внимание, вызывать восхищение и зависть.
И разразился скандал!
* * *
Эти записи, относящиеся уже к последнему году жизни поэта, показывают, что он пребывал в сильной депрессии. Пушкина преследовали мысли о смерти. Из следующей части записок видно, что депрессивное состояние поэта усилилось. Немаловажно для нас, что тут он приводит свою родословную, которая говорит о его наследственной отягощенности.
Надо признать, что Пушкин почти всю свою жизнь был объектом внимания столичных сплетников. И вот теперь они получили новый повод для болтовни.
Миловидная обаятельная дама, известная в обществе как очень умная женщина, но со злым языком, в противоположность своему мужу, которого называли «божьей коровкой», по настоянию молодого красавца-офицера, пригласила Пушкину к себе, а сама уехала из дому. Ничего не подозревавшая Наталья Николаевна оказалась с Жоржем Дантесом наедине и была крайне смущена. Тот вынул пистолет и грозил застрелиться, если она не отдаст ему себя. Пушкина не знала, куда ей деваться от его настояний; она ломала себе руки и стала говорить как можно громче. По счастию, ничего не подозревавшая девочка – дочь хозяйки дома явилась в комнату, и гостья бросилась к ней, ну а потом поспешила уехать домой, где все рассказала мужу.
Пушкин был в бешенстве. Он не скрывал от жены, что будет драться. Он спрашивал ее, по ком она будет плакать.
– По том, – простовато отвечала Наталья Николаевна, – кто будет убит.
Такой крайне неудачный ответ бесил его: он требовал от нее страсти и преданности, а она не думала скрывать, что ей приятно видеть, как в нее влюблен красивый и живой француз. Она сама считала, что пикантная ситуация разрешилась вполне благополучно, честь ее не пострадала и повода для волнений нет. Но супруг ее был иного мнения!
Все пытались успокоить Пушкина, но толку было мало. Подливали масла в огонь и другие его проблемы, связанные с оценкой и продажей села Михайловское, принадлежавшего его покойной матушке. Он показывал мне обширную переписку со своим шурином и с отцом, которые никак не могли столковаться по поводу стоимости имения. Видно было, что эти дела сильно утомили поэта. Он выглядел настолько нездоровым и измученным, что я настоял на медицинском его осмотре. Результаты меня не обнадежили, хотя я не мог поставить ему никакого диагноза.
