– Подожди-ка, – прервал его воровской авторитет. Он встал из-за стола, подошел к Павлу, присел на корточки перед ним, с прищуром посмотрел на мальчика. – Ты… понимаешь, ЧТО ты говоришь?
– Да, – Павел сглотнул слюну и закивал головой.
– И ты это можешь доказать?
– Я… попытаюсь…
– Да уж, попытайся, сынок, – Маркиз зловеще усмехнулся.
– Только пусть он встанет, – Павел кивнул в сторону Кулька.
– Маркиз, да за это на зоне… – Кулек не находил слов от возмущения.
– Встать! – тихо приказал ему Маркиз, после этого посмотрел на мальчика.
Павел тоже встал, его всего трясло как в ознобе. Он прилип взглядом к стоящему перед ним худосочному мужчине. Он не понимал, что с ним происходит, это ощущение было таким странным… и он ПОЧУВСТВОВАЛ. Он чувствовал, как от вора исходят волны злобы и страха. Чувствовал их физически…
– Цепочка у него… в брюках… вот здесь… – Павел показал пальцем на маленький потайной кармашек под ремнем.
Маркиз ловким быстрым движением двумя пальцами извлек из карманчика золотую цепочку с маленьким крестиком. Возглас удивления прокатился по маленькой кухне.
– Во, гнида! – тихо произнес Беспалый.
Под тяжелым испепеляющим взглядом Маркиза Кулек, кажется, стал еще меньше ростом.
– Маркиз, я не хотел, это получилось случайно, автоматически, ну… бес попутал, – заверещал Кулек.
– Вон! – сквозь зубы процедил Маркиз. – Потом… с тобой разберусь.
Старший вор вернул цепочку притихшей матери: «Иди, женщина». Отчим, который выпроводил Кулька и вернулся на кухню, удивленно обратился к авторитету:
– Слушай, Маркиз, а ведь Пашка пришел из школы после того, как Кулек взял цепочку…
Все с недоумением уставились на мальчика, который все еще стоял посреди кухни. Маркиз снова подошел к Павлу:
– Откуда ты узнал? – сурово спросил он.
– Я не знал… – честно признался Павел, – я… почувствовал.
– По-чув-ство-вал, – задумчиво и по слогам повторил Маркиз, внимательно в течение нескольких секунд смотрел в лицо мальчика. – Ну-ка, сынок, может, ты почувствуешь, где у меня лежат часы?
Он встал перед мальчиком. Павел напряженно посмотрел на невысокую, плотную фигуру вора, облаченную в дорогую тройку. Незнакомый озноб снова захватил его. Он закрыл глаза, несколько секунд стоял неподвижно, лоб его покрылся испариной. На кухне стояла гробовая тишина, в которой четко было слышно, как равномерно капает вода из крана над раковиной.
– Они у тебя, дядя Степа, лежат в таком маленьком карманчике, справа, ну в этом… – Павел запнулся, – в жилетке, – радостно сообщил он, вспомнив нужное слово, – они такие круглые и с цепочкой…
