Когда упрямые пальцы властно сжали пышную грудь, несчастная попыталась вырваться, но Томас Лиол держал ее крепко.
— Я сделал хорошие деньги на этой американской войне. Тебе понравится моя щедрость.
— Пустите меня!
— Не торопись, Селена, подумай! Я буду очень, очень щедр с тобой: хорошая одежда, великолепный экипаж — все, что ты захочешь…
Селена с трудом вывернулась из омерзительных объятий. Раскрасневшийся, поблескивая потным лбом, заботливый друг семьи продолжал:
— Я вижу, ты еще не повзрослела.
— Да! Я навсегда останусь ребенком в подобных делах! — гневно прокричала Селена, дрожа всем телом. — Вы купили часть папиных акций, вы можете купить Поинзиану. Но вы не учли одного: я не продаюсь!
Протерев лоб мятым носовым платком, Лиол с такой досадой и обидой сузил глаза, что девушке стало не по себе.
— Как хочешь, — сухо проговорил он. — Но прежде чем эти двери захлопнутся за тобой, я хочу, чтобы ты знала — банк собирается сдать в этом году Поинзиану какому-то американскому спекулянту.
— Но… Вы же только что сказали, что могли бы купить ее…
— Если бы ты была более уступчивой, я сделал бы это. Уверен, что банку выгоднее получить сразу все деньги от продажи, чем взимать их частями за аренду. Но теперь… Теперь Поинзиана достанется американцу. — Мстя за ускользнувшее от него удовольствие, Лиол стал жестоким. — Пока этот человек располагается со своей любовницей в отеле «Виктория», но ему наверняка хочется иметь более просторную квартиру. Например, великолепное поместье с садом и танцевальной залой…
Не способная больше слышать ни слова, Селена распахнула дверь кабинета и бросилась прочь, не обращая внимания на удивленных клерков. Только оказавшись на улице и вдохнув полной грудью свежего морского воздуха, девушка почувствовала облегчение. Но боль от услышанного отступила ненадолго. Едва бедняжка отошла от конторы, смысл сказанного кольнул с новой остротой, принося мучительное страдание.
Спекулянт будет владеть домом, в котором она провела всю свою жизнь. В котором полная изящества, кроткая, нежная мама напевала любимые песни, наполняя все необъяснимым очарованием. В доме, где отец, распираемый гордостью, слушал игру дочери на пианино красного дерева, привезенного из Парижа…
Достигнув «Виктории», Селена замедлила шаг. Улица напротив отеля была переполнена людьми, входившими и выходившими из четырех универмагов, располагавшихся рядом с отелем.
— Мисс Хэлстид, подождите минуточку!
Обернувшись, девушка увидела капитана Маккорда.
