ОНА(как бы не замечая его сарказм, озабоченно). Да, все это очень сложно. Мы — там, он с бабушкой — здесь… Но ведь мы через год уже вернемся. А как твоя Ирина? Она же скоро школу заканчивает? Может, ей в Москве поступать? С университетом я бы могла помочь, у меня там половина сокурсников на кафедрах. Пусть с факультетом определится.
ОН. Пусть. Только она, по-моему, не в университет, а замуж собирается.
ОНА. В десятом классе? А за кого?
ОН. Встречается с одним мальчиком. Правда, они уезжать собираются. В Америку.
ОНА. По еврейской линии?
ОН. По армянской. У них дядя — миллионер в Лос-Анжелесе.
ОНА. А ты?
ОН. Был бы это мой дядя — я бы еще подумал. А что? Встречались бы с тобой на углу Четвертой и Пятой авеню.
ОНА. Да, долго бы ты меня там ждал: они параллельные… Я считаю, что эмиграция во все времена — великое бедствие.
ОН. И лишь при советской власти о ней мечтают, как о загробной жизни.
ОНА. У меня почему-то такой аналогии не возникает.
ОН. У загранработников ввиду отрыва от Родины эти мечты временно отсутствуют.
ОНА. Те, кто уезжают, становятся там людьми второго сорта.
ОН. А те, что остаются здесь — пятого. В соответствии с графой.
ОНА. Видел бы ты бывших наших на Брайтоне! Они пытаются найти себя, но удается это одному из тысячи.
ОН. Я давно обратил внимание, что за ограничение рождаемости борются те, кто уже родился… Ты видела Брайтон? Пусть и она посмотрит. Сама, а не кто-то ей всю жизнь будет рассказывать. (Наливает.) Возвращается маленький крот в нору и говорит: «Что я видел! Трава зеленая, небо голубое, солнышко теплое. Папа, почему же мы живем под землей?» — «Здесь наша родина, сынок». Вот давай за нее и выпьем…
ОНА. Давай, диссидент.
ОН. Диссидентов у нас нет. Есть отсиденты и досиденты. (Выпивают.) Ну, как тебе Союз после года в Америке? Есть разница?
ОНА. Знаешь, первое впечатление — чисто женское. Мне кажется, что американки покупают себе одежду на два размера больше, чем нужно, а наши — на два размера меньше.
Стук в дверь. Константин выходит и возвращается с подносом, на котором стоят два блюда, накрытые серебряными крышками.
ОН. А вот и закуска. (Открывает крышки.)
ОНА. Что это?
ОН(довольно). Лягушки — для лягушки путешественницы. Тем более, что сегодня четверг.
ОНА. Ну и что?
ОН. Забыла, что такое рыбный день? Первый, кто скажет, что лягушки — это мясо, пусть бросит в повара камень. Подали как-то Иван-царевичу в Париже лягушку. Упала она оземь и превратилась в Василису-прекрасную. И сколько не бил ее об стол Иван-царевич, назад в лягушку превращаться не захотела… Пришлось съесть так.
