Аншлаг (История одного покушения) | страница 10
КОНСТАНТИН ГЕОРГИЕВИЧ: Все-все, спасибо, достаточно.
ЕВГЕНИЙ СЕРГЕЕВИЧ: Теперь Надежда.
КОНСТАНТИН ГЕОРГИЕВИЧ: Не нужно, мне все понятно.
ЕВГЕНИЙ СЕРГЕЕВИЧ: Всем спасибо. Все свободны, то есть идите на репетицию.
ЛАРИСА: А как представление называться будет?
КОНСТАНТИН ГЕОРГИЕВИЧ: А так и будет — «Представление».
Женщины выходят из кабинета.
ЕВГЕНИЙ СЕРГЕЕВИЧ: Первая или вторая?
КОНСТАНТИН ГЕОРГИЕВИЧ: Третья. (Кладет связку ключей в карман).
ЕВГЕНИЙ СЕРГЕЕВИЧ: Интересно… Хотя — да, Вы ее в «Чайке» видели, она Нину играет, которую Вы подозреваете в убийстве. Она у нас актриса характерная, в прямом и переносном смысле.
КОНСТАНТИН ГЕОРГИЕВИЧ: Это что значит?
ЕВГЕНИЙ СЕРГЕЕВИЧ: Это значит, что характер у нее сложный. Хотя — тут все непростые. Так что — по рукам?
КОНСТАНТИН ГЕОРГИЕВИЧ: Договорились.
Пожимают друг другу руки. Константин Георгиевич внимательно рассматривает свою ладонь после рукопожатия.
ЕВГЕНИЙ СЕРГЕЕВИЧ: Пальцы пересчитываете?
КОНСТАНТИН ГЕОРГИЕВИЧ: Привычка. Кстати, большого не хватает. (Прячет его и показывает режиссеру кисть наружной стороной).
ЕВГЕНИЙ СЕРГЕЕВИЧ(смеется): Кажется закон соленого огурца начинает действовать.
КОНСТАНТИН ГЕОРГИЕВИЧ: В понедельник я к Вам заеду. В шестнадцать будет удобно?
ЕВГЕНИЙ СЕРГЕЕВИЧ: Абсолютно.
Константин Георгиевич выходит. Евгений Сергеевич достает из шкафчика заготовленный коньяк и фужер, наливает полфужера и выпивает залпом.
Гаснет свет.
Картина вторая
Прошло пять месяцев.
Кабинет художественного руководителя. Евгений Сергеевич сидит за своим столом и что-то пишет. После непродолжительного стука дверь открывается и в кабинет входит Лариса.
ЛАРИСА: Евгений Сергеич, можно?
ЕВГЕНИЙ СЕРГЕЕВИЧ: А-а, Лариса-актриса, актриса-Лариса. Чайка по-гречески. Утка по-пекински. Присаживайся.
ЛАРИСА: Спасибо.
ЕВГЕНИЙ СЕРГЕЕВИЧ: Так, слушаю тебя внимательно. В «Чайке» играешь. «Чай, теперь твоя душенька довольна?»
ЛАРИСА: Довольна, Евгений Сергеич. Но, Вы понимаете…
ЕВГЕНИЙ СЕРГЕЕВИЧ: Лариса, когда я слышу «Вы понимаете», мне сразу становится не по себе и я перестаю понимать.
ЛАРИСА: Вы понимаете, Евгений Сергеич…
ЕВГЕНИЙ СЕРГЕЕВИЧ(перебивает ее): А хочешь, поставим сказку «О рыбаке и рыбке»? Для тебя много ролей — крестьянки, дворянки, царицы. И корыто в реквизите найдется. Или тебе опять уехать надо? Бабушки уже выздоровели, а мама день рождения раз в квартал отмечает?
ЛАРИСА: Евгений Сергеич, даже не знаю, как сказать.
ЕВГЕНИЙ СЕРГЕЕВИЧ: Просто, без употребления идиоматических выражений.