Когда дверь открылась, Чарли уже мог внятно выражать свои мысли. Увидев Мэй, он замер растерянно, словно пытаясь понять, не сошел ли он все-таки с ума от пережитого недавно потрясения.
На Мейроуз был надет тонкий распахнутый халатик, полы которого свободно свисали вдоль бедер, и полупрозрачная комбинация, вовсе не скрывающая пышных форм красивого тела. Мэй ухаживала за собой, не позволяла себе расслабляться, два раза в неделю плавала в бассейне и играла в теннис. Одним словом, ее тело стоило того, чтобы им любовались, а Чарли, в общем-то, никогда не слыл пуританином. Неудивительно, что, увидев столь откровенный наряд, он смутился.
Это не укрылось от цепкого взгляда Мэй. Она усмехнулась.
— Что с тобой?
Чарли хмуро оглядел коридор и лишь потом ответил.
— Поговорить надо.
Мэй засмеялась. Произведенный эффект превзошел самые смелые ожидания.
— Ты хочешь в коридоре со мной разговаривать или все-таки войдешь в квартиру?
— Войду, — кивнул он.
Мейроуз посторонилась, пропуская его, и закрыла дверь.
Чарли, стараясь не смотреть на нее, пошел по гостиной, с любопытством озираясь.
— Красиво у тебя здесь все оформлено.
— Да, — улыбнулась она. — Говорят, что я вижу форму и цвет так, как нс видит никто. Тебе нравится?
— Еще бы.
По голосу чувствовалось, что это не просто комплимент, а ему действительно нравится.
Персидский ковер скрадывал шаги, и звуки дождя доносились более явственно. Комната была выдержана в строгих багровых тонах с вкраплениями желтого и совсем немного красного. Бра и торшер освещали гостиную приглушенным мягким светом, создавая уютную расслабляющую атмосферу, навевая баюкающие ассоциации с теплым летним закатом. Чарли почувствовал непреодолимое желание сесть. Мышцы размякли, подчиняясь почти магической силе «деко».
— Чарли, зачем ты пришел? — звук ее голоса стал более глубоким, бархатистым. Еще немного, и он унес бы Чарли по течению оранжевой мерцающей реки — сна.
— Я… — Портено с удивлением обнаружил, что с трудом может отвечать. Его охватила томная дремота. Бодрость, подаренная ему дождливой ночью, выскальзывала, как вода сквозь пальцы. Он растратил ее на десяток шагов от двери до стоящего посреди гостиной Дивана. Чарли присел, ибо ноги отказывались держать его. Голову наполнило пьяняще-легкое чувство покоя. Безмятежного, как спокойный океан. — Я подумал, что… мы слишком много времени потеряли понапрасну…
Слова слетали с губ помимо воли. Они жили как бы сами по себе, своей собственной жизнью, непонятной его разуму.
