— Воинская палатка переполнена, — подал голос Ягодник. — Мы с Маковкой вполне могли бы на время перебраться к Пурди, если он согласится, конечно.
Глаза старого кота загорелись, его хвост поднялся вверх.
— Конечно! — засуетился он. — Я вас оставлю, приведу в порядок спальные гнезда.
— Это был добрый жест со стороны Ягодника и Маковки, — прошептала Голубка на ухо Искре.
— Неужели? — холодно откликнулась светло-серая воительница. — А мне кажется, что эти двое просто не хотят спать рядом с предателями, перешедшими на сторону Звездоцапа.
Голубка потрясенно уставилась на сестру.
— Как ты можешь такое говорить! Прошла почти луна с тех пор, как вы принесли клятву верности! Вы были прощены! Все опять вам доверяют!
— Не все, — прорычала Искра. — Неужели ты не замечала, что Дым скорее останется голодным, но не пойдет к куче с добычей, если там кто-то из нас? — кошка вся распушилась, ее хвост, раздраженно мечась из стороны в сторону, оставлял бороздки на покрытой инеем траве.
— Мы тоже будем спать в палатке старейшин, — сообщила Вишнелапка, указывая хвостом на своего брата Кротолапа.
Что ж, это разумно, подумала Голубка. Все же Ягодник и Маковка — их родители. Однако в животе у молодой кошки все перевернулось, когда она увидела, с каким презрением Кротолап смотрит на Березовика. Эти пятеро котов не сделали ничего плохого со времен Великой Битвы! Сколько еще в них будут видеть предателей?
— Хорошо, — кивнула Белка юным котам. — Я же буду спать вместе с Песчаной Бурей в палатке оруженосцев, пока не будет больше спальных мест для воинов. — Заметив, что Песчаная Буря собирается протестовать, Белка ласково боднула плечо матери. — …хочешь ты этого или нет. К тому же, одной тебе будет холодно и одиноко.
Толпа котов с гудением стала расходиться, собираясь готовить себе новые гнездышки. Одна лишь Голубка осталась на месте, словно ее лапы приросли к траве. В ушах у нее сильно шумело, перед глазами плясали тени. Что же будет с племенем, если оно разделено на несколько враждующих частей? И это после всего, сколько они пережили вместе! Неужели ее соплеменники помнят лишь то, как кто-то сражался на стороне Звездоцапа? А как же те огромные мужество и отвага, что проявил каждый воин в борьбе со злом?
— Голубка, все хорошо? — раздался возле нее голос Белолапы. Белая кошка с беспокойством глядела на дочь.
Серая воительница встрепенулась, стряхивая с шерсти капли туманной влаги.
— Да, конечно.
— Тогда помоги отнести мне этот мох, — предложила Белолапа. — Знаешь, хочется вернуть те времена, когда мы с тобой постоянно были вместе.
