Жутко, страшно смотреть издали на эту неведомую линию огней и дыма с куревом... Да, виднеется и дым по мере приближения к линии огней... Словно земля вспыхивает и горит - и страшен вид этой горящей земли. Кто же жжет землю?
Вон бродят какие-то тени около огней. Виднеются шесты, колья, дубье и еще что-то длинное в руках этих зловещих человеческих теней.
- Что это за зарево? - тихо спрашивает молодой, в дубленом полушубке с военными нашивками проезжий, что в первой повозке. - Разве под Москвой, у Коломны, паливали когда степи, как палят их по Дону, на низах да по Пруту в Бессарабии?
- Не степи палят, а это, поди, бекеты, - так же тихо отвечает другой, рядом с первым сидящий проезжий, одетый в волчью шубу.
- Зачем бекеты? Какие?
- Сторожевые... карантенные... Вот влопались!
- Что ты, Игнатий! Ужли карантен? Вот беда! - испуганно воскликнул первый.
- Что? Что такое? - удивленно спрашивает третий путник в медвежьей шубе, проснувшийся от восклицания первого.
- Беда, полковник... На карантен наткнулись, кажись... Бекеты...
- Да их к Москве не было...
- Вон огни... курево... народ.
А огни все ближе, ярче, зловещее... И зловещие человеческие фигуры с дубьем, длинными шестами и баграми тоже надвигаются ближе...
- Стой! Кто идет? - раздается голос из кучки, загородившей дорогу.
- Остановь лошадей! Ни шагу!
Окрики грозные, решительные. Так даром кричать не станут... Дело нешуточное, окрик ставят ребром...
Повозки останавливаются. Дубье, шесты, багры, кулаки в чудовищных рукавицах, энергичные жесты этих чудовищ-рукавиц в воздухе, да перед всем этим кто не остановится!
- Кто едет?
- Ее императорского величества войск полковник и кавалер фон Шталь! отзывается смелый голос из медвежьей шубы.
Дубье, вилы, шесты, багры надвигаются гуще, но не ближе... Зипуны и кафтаны скучиваются, вырастают в стену, а за ними гул, треск, новые голоса...
- А откелева путь держите? - допрашивают люди с дубьем.
- Из благополучного места, - отвечают из повозки.
- А из каково-таково? Сказывай!
- Из города Хоти на...
- У!.. Гу!.. У! - начинается ропот. - Нету таково города...
- Нету, не слыхивали. У!.. Гу!..
- Прочь с дороги! Пропустите! - повелительно кричит полковник фон Шталь, тот сухой немец с холодными глазами, которого во время привала русских отрядов при Пруте, в Бессарабии, мы видели в палатке генерала фон Штофельна. - Расступись! Я по казенной, от его сиятельства графа Румянцева-Задунайского.
