— Тетя?
— Жозефина? Как твои дела? У тебя и твоей группы есть все билеты или чего-то не хватает?
— Тетя… Тетя Пандора, миленькая, знаете, я не смогу прийти завтра на экзамен, я не готова вообще черт знает как… А все дело в том, что я вышла вчера замуж.
Тетя Пандора закричала в свой мир дяде: «Люк, сделай своего Шопена потише, боже мой, можно подумать, ты слушаешь рок-н-ролл!» — и спросила:
— Мама и папа знают? — и я поняла, что тетя Пандора — совершенство, как Мэри Поппинс.
— Нет, тетя.
— Хочешь, я скажу?
— Хочу, тетя. Я сама боюсь смерть как.
— Он неудачная партия?
— Ну…
— В смысле подлец какой-нибудь? Ты не беременна?
— Нет, тетя, просто ужасно влюблена. Он актер, очень известный…
— Какой театр?
— Кино.
— О, это я не знаю. Как теперь звучит твоя фамилия?
— Винсент. Жозефина Винсент.
— Название винного торгового дома.
— Первоклассного или в котором вино разбавляют соседскими виноградниками?
— Очень старого и… пожалуй, что и на экспорт годится.
— Спасибо, тетя.
— Но он хороший человек?
— Он необычный человек.
— Талантливый, в этом-то все и дело?
— Для меня — только молодой и красивый. Но для всех остальных…
— Ох, Жозефина, Жозефина. Ну ты и удивила меня. Да и всех. Я думала, ты проживешь жизнь старой девой, усыновив какого-нибудь негритенка. Ты должна его привести на семейный ужин, ты знаешь? С его родителями…
— Их нет. Есть опекуны. Но они в его жизни мало что значат.
— Так вы еще оба и несовершеннолетние! Где вы живете? У тебя, втроем, богемно, с этой девушкой, розовой твоей соседкой?
— Нет, у него, в очень дорогом красивом высотном доме. Он богат, тетя, он очень известный актер.
— Ну, Моммзены — как монахи, сидят в своем скриптории… Дай номер, я перезвоню тебе, сказать, когда родители придут в себя и когда будет готов ужин.
Я пересказала Венсану разговор с тетей; «суперженщина, — оценил он. — Шэрон Стоун». Мы раскрыли пластиковые контейнеры с едой, кафе было недорогое, но настоящее; запах кисло-сладкого соуса чувствовался за два квартала; упали у телевизора, с «Пятым элементом» по кабельному, на карту пузами и поползли по ней, как два жука по кленовому листу. «Таиланд? Гавайи? Вообще ощерившийся пальмами юг?» «к черту юг, у меня где-то там чуть дядя с тетей не утонули во время цунами», — «дядя Люк и тетя Пандора? правда мило, что я запомнил, как их зовут?» — «нет, дядя Антон и тетя Раиса; он пейзажист, а она искусствовед, смешная кошмарная пара, говорят только друг о друге; они там жили уже год, собрались совсем остаться; типа Гогены; а теперь юг ненавидят» «ладно… галопом по Европам? Рим, Париж, Стокгольм, Осло, Лондон, Кельн, Венеция? цветное стекло, статуэтки Эйфелевой башни; а в Англии купим породистую собаку с бархатными глазами…», — «да, и девочки на улицах, узнающие кумира, на которого мастурбируют, визжащие и бегущие за нашим кебом…» — «да ты испорченная; перестань стервозить, я актер скорее хороший, чем известный; а чтобы не догнали — купим джип», — «джип — плохая машина, в нем не видно мира, его красоты и страданий. Иисус бы никогда в нем не ездил», — «и «Праду» бы не носил… Слушай, а давай поедем в Африку».
