Иван усмехнулся: с каких это пор Артема потянуло на мелодраму? Ответил он соответствующе:
— Хорошо, Тёма, я дам тебе «парабеллум».
— А откуда у тебя «парабеллум»? — встревожился Артем.
— Тёма, — озабоченно сказал Иван. — У тебя серьезные проблемы со здоровьем.
— Откуда ты знаешь?
— У тебя провалы в памяти и атрофировано чувство юмора.
— Да с чего ты взял? — Артем явно нервничал.
— Про «парабеллум» — это же из «Двенадцати стульев». Что, склероз?
— Наверное… Как-то мне не до юмора сейчас.
— Ты меня пугаешь.
— Если хочешь увидеть напуганного человека, приезжай завтра ко мне, — посоветовал Артем.
— Серьезно? А ты случайно не нагадал себе какой-нибудь кошмар на кофейной гуще?
— На кофейной гуще? Что за ерунда?
— Ну и славно. А все остальное меня уже не испугает, — сказал Иван. — Спи спокойно. Пусть тебе приснится что-нибудь приятное.
— Миллион долларов?
— Ну вот видишь, ты сам все прекрасно знаешь! — И Иван повесил трубку.
По странному совпадению, именно в эту ночь не спали трое хмурых мужчин в квартире на Котельнической набережной. Они молча курили, вяло потягивали пиво и периодически посматривали на часы. Было уже поздно — половина второго ночи, у всех троих выдался хлопотный день, но тем не менее они сидели и ждали.
Эти трое не ложились спать, потому что ждали к себе гостя. Особенного, специфического человека, который ходит в гости далеко не ко всем, а если соглашается прийти, то сам назначает время. И тут уже не будешь ссылаться на свою усталость и занятость, наоборот — щеки себе начнешь щипать, лишь бы не уснуть, лишь бы дождаться…
Мужчины, снимавшие эту квартиру, пока еще не дошли до щипания щек, но ожидание им порядком осточертело. Так что, когда напряженную тишину нарушил. резкий звонок в дверь, все трое моментально вскочили на ноги и едва не наперегонки бросились открывать.
Впрочем, один все-таки сообразил, что их поведение несолидно, и намеренно приотстал. Он был главным в этой компании — коренастый и широкоплечий, похожий на борца или тяжелоатлета. Морщины на лбу старили его, но, видимо, он не обращал внимания на такие мелочи, продолжая хмурить густые черные брови, и крупная вертикальная складка прорезала его лоб. Глаза его были черными, кожа — темной от загара. Именно такой тип мужчин пугал в последнее время Артема Метельского.
Когда были отодвинуты засовы и отперты замки, коренастый первым спросил появившегося в дверях мужчину:
— Ну что? Привез?
— Привез, — ответил вошедший, молодой высокий парень южного типа. Он чуть посторонился, демонстрируя человека, стоявшего у него за спиной.
