Вспомнились небольшие уроки с Досколом. Тогда источником магии был он. Но, выходит, частично направлять и использовать магическую энергию я могу, только теперь источник всегда со мной.
Так надо сконцентрироваться и не думать о белом слоне. Получалось не очень. Да и для начала нужно придумать чего я хочу. И тут мой взгляд упал на небольшую емкость с чем-то в углу, возле двери.
Я начала представлять себе движение бачка, который повинуясь моему взору, должен взмыть в воздух. Не вышло. Бачек стоял молчаливым укором, разве что фигу не показывал.
Тогда попробуем так. Представим, что я поднимаю эту упрямую емкость помесью ковша и коромысла. Долго представляла. Почти заработала косоглазие.
Я почесала отрастающие брови. Так, так. Для движения нам нужна энергия. Кроме пресловутой формулы «е равно эм цэ квадрат» на ум ничего не приходило. Но это к энергии покоя. А как быть с кинетической? Тут скудные остаточные знания по физике и закончились.
Надо представить как бы я передала энергию этой клятой емкости, чтобы она взлетела. На ум приходил почему-то пинчище.
Следующей ассоциацией был порыв ветра, направленный вверх. И тут бачек зашатался, потом подумал-подумал и взмыл над дверью.
Моему восторгу и счастью не было предела. Я взвизгнула и забыла про «ветер». Именно этот момент выбрал Лаиентр, чтобы войти в подвал.
Бачек шумно принял в распахнутые объятья голову вампира. Распахнутые, потому что в процессе полета с него съехала крышка. Теперь ла-ан представлял собой черную фигуру, измазанную жидким содержимым емкости, с ней самой на голове.
Я не прекращала визжать, только мой радостный визг плавно перешел в визг с осознанием того, что мне за все это будет. Визжать долго не удалось — когда Лиентр молча снял бачек с головы я скатилась в похрюкивающем хохоте.
Черный, липкий и всклокоченный. Ему не хватало только перьев. Этот образ так ярко предстал перед глазами, что я всхлипнула. В следующую минуту мне уже было не смешно. С потолка посыпались перья.
Повисло неловкое молчание.
— Навеселилась? — прошипел бывший жрец.
— Мгыым? — я все еще была не способна на членораздельную речь.
— Тогда убирай! — рявкнул он.
Я поймала себя на чувстве, что сейчас буду мямлить в духе «не виноватая я, оно все само, я больше так не буду». Ну, уж нет. Из нас двоих жертва тут я. Сам меня сюда притащил, сам и виноват.
— Не буду. Нечего было так резко входить. К тому же, хоть так ты белый и пушистый, — издевательски хохотнула.
