* * *
Подобно другим князьям церкви – а именно таким стало теперь его положение – Никон был великим строителем. Будучи митрополитом Новгородским, он основывал и перестраивал монастыри по всей этой обширной северной епархии. В Москве из камня и черепицы, пожалованных государем, он возвел в Кремле великолепный новый патриарший дворец. Там было семь залов, широкие балконы, огромные окна, удобные покои, три домовые церкви и богатая библиотека, составленная из книг на русском, церковнославянском, польском и других языках. В одном из залов Никон обедал на возвышении, окруженном столами пониже, предназначенными для прочего духовенства, точно так же, как совсем неподалеку, в обществе своих бояр, обедал царь.
Самым большим из построенных Никоном архитектурных памятников был громадный Воскресенский монастырь на реке Истре в тридцати милях от Москвы, известный как Новый Иерусалим. Патриарх старался добиться точных соответствий: монастырь стоял на холме, нареченном Голгофой, прилегающий отрезок реки переименовали в Иордан, а главный собор монастыря воспроизводил храм Воскресения в Иерусалиме, где находится Гроб Господень. На сооружение собора с куполом высотой 187 футов, с двадцатью семью притворами, колокольней, высокими кирпичными стенами, золочеными воротами и с дюжинами других построек Никон не пожалел средств, стремясь языком архитектуры утвердить ту же идею, которую провозглашал и утверждал и всеми другими способами: Новому Иерусалиму воистину быть в Москве! Никон с неумолимой суровостью внедрял дисциплину среди мирян и духовенства. В попытке навести порядок в повседневной жизни простых людей он запретил им ругаться, играть в карты, предаваться разврату и пьянству. Далее, он настаивал на том, чтобы каждый православный проводил по четыре часа в день в церкви. Он был непреклонен в отношении церковников, сошедших с праведной стези. Павел Алеппский сообщал: «Янычары Никона постоянно рыщут по городу, и как только находят пьяного священника или монаха, тут же тащат в тюрьму. Эта тюрьма полна узников в самом жалком положении, чьи шеи и ноги стерты в кровь тяжелыми цепями и деревянными колодками. Если кто-либо из высшего духовенства или какой-нибудь настоятель монастыря совершает проступок, его заковывают в кандалы и заставляют день и ночь просеивать муку для пекарни, пока не истечет срок наказания. Если прежде сибирские монастыри пустовали, то теперь патриарх заполнил их настоятелями и высшими церковными иерархами вместе с беспутными, негодными монахами. Недавно патриарх дошел до того, что лишил сана настоятеля Свято-Троицкого монастыря, невзирая на то что тот был третьим сановником государства после царя и патриарха. Его послали молоть зерно в Севском монастыре за то, что он брал подношения от богатых людей. Все боятся суровости патриарха Никона, и слово его – закон».
