Серегин попытался отыскать конный двор горкомхоза, где когда-то они с Игорем Шальневым добывали дуги для производства клюшек. Шофер Юра, следуя указаниям, провел машину в конец улицы, свернул вправо, но и конного двора тоже не обнаружили.
– Пустое дело, – со вздохом сказал Серегин. – Позарастали стежки-дорожки…
Часы показывали половину второго.
– Давай потихонечку на улицу Радио, – сказал Басков шоферу Юре.
Остановившись напротив дома № 11, они подождали до двух, и никто за это время к дому со стороны улицы не подошел.
Ровно в два Басков и Серегин поднялись на третий этаж. Бумажки на двери квартиры № 32 не было.
Басков позвонил.
Дверь открыла высокая полная женщина лет сорока, с очень свежим цветом лица, тронутого загаром. Пепельные волосы острижены коротко. Чуть вздернутый нос, серые с голубым проблеском глаза. Старенькое, в мелкий красный горошек ситцевое платье с коротким рукавом сидело в обтяжку. Она поправила упавшую на лоб прядь, и Басков обратил внимание, что пальцы у нее в ссадинах, а под ногтями как будто земля. Маникюра и следов нет.
– Здравствуйте, – сказал Басков.
– Добрый день, Ольга Андреевна, – вслед за ним сказал Серегин.
Таких гостей она явно не ожидала и была удивлена.
– Здравствуйте, – грудным контральтовым голосом ответила Ольга Андреевна. – Вы ко мне? – Она немного растерялась, настороженность мелькнула в глазах, но тут же на лице появилась робкая улыбка. Отступив и давая им дорогу, она пригласила: – Прошу, входите… Извините, встречаю в таком виде… Я только-только с садового участка.
В квартире пахло земляникой и укропом.
Прошли в комнату.
– Надо бы спросить, кто такие, – сказал Басков как можно более мягко и протянул Ольге Андреевне раскрытое удостоверение. – Мы из Москвы, из МУРа. Надо поговорить немножко.
Она не стала смотреть удостоверение, она была испугана.
– Что случилось? С Игорем что-нибудь?
– Почему вы думаете, что с Игорем? – спросил Басков. – Вы имеете в виду брата?
Она в растерянности переводила взгляд то на одного, то на другого.
– Он должен был приехать еще в субботу, а сегодня среда…
– Случилось несчастье. Но он жив и будет жить… Сейчас в Москве, в больнице… Вы не беспокойтесь.
Ольга Андреевна предложила им стулья, стоявшие у круглого обеденного стола, сама опустилась на тахту.
– Но это что-то серьезное?
– Достаточно серьезно.
Чтобы снять напряжение, в разговор вступил Серегин.
– А я ведь вас еще вот какой знал. – Серегин показал рукой на метр от пола, и голос его звучал при этом так, словно он говорил с ребенком. – Не помните Серьгу, Игорева дружка?
