— А что дальше?
— А что дальше? — не поняла я, — У тебя есть дом, стая? Скажи, куда тебя отвезти.
Он затряс головой и тихо ответил:
— Я сирота, уличный. Однажды мне было очень плохо, — он говорил пустым невыразительным голосом, а я крепче вцепилась в руль, не хочу слезливых историй, но он продолжал ронять слова, — я тогда решил, что это чудо. Ко мне в городском парке подошла живая рыжая лиса и принялась утешать. Я подхватил её на руки и сам случайно оцарапался о когти. Так стал оборотнем. Она хорошая была, заботилась о нас. Но, когда появились Герт и Чир, Фокси не смогла справиться. Она только увела всех и присоединилась к другой стае, а меня забрать не успела. Я не знаю, где она, где они, — пауза, — Не все стаи хорошие.
Мне нечего было ответить на исповедь паренька. Он понял моё молчание по-своему:
— Ты высадишь меня в ближайшем городе, — он решил, что я его выброшу. И токая тоска в глазах. Вот демон. Приручила на свою голову. Когда только успела.
— Я не оставлю тебя, — произнесла я, проклиная этот момент. По доброй воле взваливать на себя ответственность за чужую жизнь, хотя толком не могу разобраться со своей. У меня даже плечи поникли.
— Ты будешь обо мне заботиться? — с недоверием и жгучей надеждой уточнил Дирк. Я покосилась на него. Глаза мальчика сияли.
— Да, — глухо ответила я.
— Значит, я твой? — продолжал допытываться он.
— Ты свой собственный, просто я помогу тебе, — попыталась объяснить я. Его глаза расширились, наполнились слезами, а надежда потухла. Проклятье, я что угодно пообещаю, чтобы убрать это выражение с его лица. Не понимаю, что ему не так.
— Я тебя не брошу, — повторила я твёрдо.
— Бросишь, если я не твой. А если не бросишь, то я твой. Скажи мне.
Я глубоко вздохнула. Вот во что я ввязываюсь? У меня никогда домашней живности не было, потому что за ней следить надо. Да я даже цветы себе не доверяла, ведь засушу. А сейчас я расписывалась в принятии весьма экзотичного персонажа: целого лиса, да ещё и человека по совместительству.
Для оборотней иерархия и принадлежность важна не меньше, чем для вампиров. Я ещё раз вздохнула и проговорила твёрдым, не предполагающим сомнений голосом:
— Ты мой, — боги, как он обрадовался. А я сосредоточилась на шоссе. Мне радостно совсем не было.
Весь день Дирк был тихим, послушным и раздражающе радостным. Он тихо улыбался, и улыбка шла у него от самой души. Я медленно выпадала в осадок. Вот что мне с ним делать? Не говорю уже о том, как со мной поступят охотники. Не просто ведьма-отступница, а защитница монстров. Но я старалась держать свои мрачные мысли при себе. Дирк не заслуживал, чтобы я своим скверным настроением разбила его радость вдребезги.
