, мы немножко друг по дружке пошарились и вскоре приняли более или менее горизонтальное положение. Я задрал ее коротенькое черное платье, на ней оказались чулки и пояс, тоже черные. К этому времени она уже успела расстегнуть мне ремень и занималась ширинкой, она сняла с меня ботинки так, что я даже не заметил, что в некоторой степени свидетельствовало о наличии определенного опыта. Я стянул с нее лямки платья и распахнул молнию одним (почти) плавным движением, и оно сбилось у нее на талии. Ее пупок отличался особой прелестью, напоминая розу, или точнее те розовые цветки из сахарной глазури, которыми украшают свадебные торты. Я присосался к нему языком, и, определенно, даже на вкус он был сахарным. Налицо совместный эффект Сэди и йохимбе. Мой член успел налиться кровью и сделаться похожим на маленький цеппелин, чего с ним давно не случалось. Здесь Сэди сделала то, на что я надеялся, а именно: нежно отвела назад крайнюю плоть и стала лизать и целовать пульсирующую пурпурную головку, пока забрызгал все своим залпом, но сверхчеловеческим усилием я сумел сдержаться и переключил внимание на процесс снимания ее трусов. Под прозрачным черным кружевом я едва различил нежные крохотные волоски, но когда я стянул его вначале по одной длинной и стройной ножке, а потом по второй, я подивился их цвету и густоте. Они были желтого, почти серебристого оттенка, наподобие белого золота, при этом мягкие и пушистые, как бархат. Я раздвинул ей ноги и чмокнул пизду. Ее розовые влажные складки напоминали мне то светло-вишневые масляные краски, то теплое бланманже времен начальной школы. Тем временем, у Сэди из выреза платья высунулись сиськи, и она терлась сосками о головку моего члена. Они были того же оттенка, что ее губы, и очень длинные и очень-очень упругие. Потом она очень хитро и по-особому выгнулась, мы перевернулись, в этот момент она срывала с себя платье и остатки моей одежды. Я пристроился на ней и направил моего вздувшегося бычка в стойло. Она тихо застонала, когда я вошел в нее, потом я поддал жару, и мы перешли к отбиванию незамысловатого ритма в образовавшихся топях. Спустя несколько минут я ощутил нарастающее изнутри нее приближение оргазма, похожее на звуки в конце «А Day In The Life», но тут в момент, который я счел ответственным, она проговорила что-то вроде: «ВЫЕби… меня… в… ммм… жопу», чему я очень удивился, ведь у нас первое свидание и так далее. Но я человек просвещенный, и раз она хочет, чтоб я выеб ее в жопу, кто я такой, чтобы возражать? И тогда я вытащил член и прикоснулся им к ее маленькому коричневому анусу, она что-то пробурчала, потом стиснула мне ягодицы и протолкнула меня к себе в проход. Оно оказалось довольно тесным, казалось, что трахаешь, скорее, твердую какашку, а не очко. Она мотала головой из стороны в сторону, пока я продвигался вглубь, а ее золотые локоны разметались по подушке. Потом она опустила руку пониже и робко дотронулась до клитора. Результат последовал незамедлительно. «Ооох», — взвыла она, а потом: «Нггггг… Вррррг», и ее анус волнообразно сжался и буквально высосал сперму из моей мошонки одним удачным рывком и затем резко, словно катях, вытолкнул член. Она продолжала биться и брыкаться по постели, когда я полуосознанно притянул губы к ее губам, не сумев различить, где кончается поцелуй и начинается беспамятство.
