"Дорогие друзья! Мы пришли просить вас о помощи, в которой, пожалуй, не столь уж и нуждаемся, здесь довольно было бы и решения лордов королевства с общинами его областей. Однако мы питаем к вам такую любовь и так вас ценим, что нам не хотелось бы делать без вас. такое дело, участие в котором принесет вам благо и честь, чего, кажется, вы либо недооценили, либо не поняли {В 1565 добавлено: "коли не удостоили даже ответа".}. Поэтому мы просим вас ответить нам, да или нет? хотите ли вы заодно со всеми лордами королевства, чтобы этот благородный принц, ныне протектор, был вашим королем или нет? {В 1565 добавлено: "Услыхав любой ответ, мы тотчас уйдем и более не будем этим вам докучать".}
При этих словах народ {В 1565 добавлено: "немного заволновавшись".} начал потихоньку шептаться, так что шум голосов был ни громким, ни внятным, а похож на гудение пчел. Вот тогда-то в нижнем конце зала явились из засады слуги герцога, слуги Нешфилда {104} и другие люди протектора вместе с подмастерьями и молодыми людьми, которые набились в зал, привлеченные деньгами, и вдруг начали из-за спины у всех кричать во всю глотку: "Король Ричард! Король Ричард!" - и бросать вверх шапки в знак ликования. А те люди, что стояли впереди, опустили в недоумении головы, но сказать ничего не решились {В 1565: "К крикунам присоединились какие-то подмастерья, хоть им и дела не было до Ричарда, как водится в толпе, а затем мальчишки, охочие до всякой новинки. И хоть герцогу досадно было, что ни одного достойного гражданина с ними нет..."}.
Когда герцог и мэр увидели происходящее, они умело этим воспользовались. Они воскликнули, что такой добрый крик приятно и слышать, когда все единогласны и никто не говорит поперек. "Поэтому, милые друзья, произнес герцог, - нам понятно ваше единодушное желание иметь этого благородного мужа вашим королем, и мы сделаем об этом его милости самый убедительный доклад, который, несомненно, послужит общему вашему благу и прибыли. Мы просим вас завтра поутру явиться к нам, и мы вместе пойдем к его благородной милости, чтобы сказанным образом изложить ему нашу смиренную просьбу".
Затем лорды удалились, собрание было распущено, и люди разошлись большинство их было мрачно, иные невесело притворялись довольными, а некоторые из тех, кто пришел туда с герцогом, не в силах были скрыть досаду и шли домой, отвернув лицо в сторону и в слезах изливая душевную скорбь.
На следующее утро {105} мэр со всеми олдерменами и старшими членами городской общины, одетые в лучшие одежды, собрались вместе и явились в Бэйнард Касл {106}, где жил протектор. Туда же по уговору прибыл герцог Бэкингем и с ним другие бароны, много рыцарей и прочих дворян. И тогда герцог послал к лорду-протектору сказать, что большая и почтенная делегация ждет его с важным делом к его милости. Когда же протектор ответил, что он не решается к ним выйти, пока не узнает, чего хочет посольство, ибо он смущен и немного встревожен внезапным появлением стольких людей к нему без всякого уведомления или предупреждения, с добром или бедой они пришли, - тогда герцог указал мэру и остальным, что они сами могут видеть, как мало протектор думает об их смысле; и затем к протектору вновь был послан вестник с заверениями в любви и с нижайшей просьбою удостоить их приема, чтобы они могли изложить ему свое дело, которое они даже намеком не могут раскрыть никому другому. Наконец герцог вышел из покоев, но не к ним, а стоял над ними на галерее, где они могли только видеть его и говорить издали, словно он не решался подойти поближе, пока он не узнает, что они задумали.
