Целых полтора часа, пока я ходил за ней по магазинам, по кулинариям, у меня была эрекция. Мне казалось, что люди видят, как топорщатся у меня штаны, поэтому я держал руки в карманах. Потом она зашла в какой-то подъезд и исчезла. Исчезла навсегда.
ОНА. А ты, наверное, кинулся в кусты и принялся удовлетворять себя. Угадала?
ОН (не обращая внимания.) Нет, я пошёл домой. Я смотрел на людей. Я смотрел на женщин. Она были такие далёкие, такие недосягаемые. А мне так хотелось владеть им! Владеть всеми сразу!!! И тогда я подумал… Нет, это была даже не мысль. Это было озарение. Или прозрение. Я вдруг представил, что если бы все люди в мире уснули. Не умерли, а уснули. Уснули странным летаргическим сном. Тогда я бы мог овладеть любой женщиной, какой только пожелаю. Они бы лежали на улицах, у прилавков, в очередях, в квартирах — везде, а я бы был тем единственным, кому бы они принадлежали. Я был бы их царём. Я был бы их Властелином. Я был бы их Богом.
ОНА (иронично.) Печальная история.
ОН. Вы ничего не поняли.
ОНА. Всё я поняла.
ОН. Не поняли!
ОНА. Ладно, проехали. Зачем тебе бинокль?
ОН. Этот?
ОНА. Этот.
ОН. Этот плохой. Я хочу купить дорогой. Морской.
ОНА. Зачем он тебе?
ОН. Я смотрю в него.
ОНА (смеётся.) Ясно дело — не слушаешь. Куда смотришь?
ОН. В окна. Напротив нас есть многоэтажный дом и в нём много окон. А в них люди. Они живут там. Умирают. Ругаются и мирятся. Едят, спят, смотрят телевизор. Иногда дерутся. Изменяют друг другу. Играют в карты. Вызывают «скорую». Чешут собак. Смотрят на себя в зеркало. Считают деньги, прячут их в разные места. А я каждый вечер смотрю на них. Выключаю свет и смотрю… Они не знают обо мне, а я сижу здесь и смотрю в бинокль. Они думают, что всё, что они там делают, известно только им. Но есть ещё я. Они не знают, что я существую. А между тем я каждый вечер вторгаюсь в их жизни. Вторгаюсь и живу вместе с ними. Вместе с ними пеку пироги. Вместе с ними размораживаю холодильник. Вместе с ними ложусь в постель. Я почти как БОГ, о котором они ничего не знают и ничего не ведают. Это чем-то похоже на мою детскую мечту. Я владею их жизнями. Как Бог. Как Бог!
Она молча встаёт, берёт бинокль, открывает окно и смотрит.
Он следит за ней странным кошачьим взглядом, втянув голову в плечи. Его руки одновременно трут бёдра ног.
ОНА. Там ничего не видно.
ОН. Видно.
ОНА. Я не вижу.
ОН. Видно! Там жизни, которыми я владею.
ОНА (снова ложится, держит бинокль в руках.)
