— Проводи меня в мои покои.
Придворные не сводили с них глаз, пожирая взглядами Антония. С подчеркнутым почтением он поклонился и ответил:
— Как пожелает владычица.
Все были в шоке — и александрийский двор, и римляне. То, что царица взяла себе любовника-римлянина, ни для кого не было секретом, но ей вовсе не следовало так афишировать это. Тащить его к себе в постель прямо с трона — просто неслыханно!
Мысли Луция Севилия были заняты совсем другим. Он уже отметил про себя, что возле пустого трона стояли жрицы, миниатюрные смуглые женщины в белом. Одна или две из них были весьма недурны. Но Дионы среди них не оказалось.
Луций не скучал по ней, конечно же, нет. Но в любом случае она ведь должна быть тут. Ее место здесь, подле царицы, которой она так преданно служила.
Может, она больна. Или…
«Чепуха!» — оборвал он себя. Какой только вздор не лезет в голову! И уж совсем глупо находить этот великий город скучным и пресным только потому, что ее нет рядом, чтобы сказать ему, какой он идиот.
Остальные уже нашли себе занятие: увлеченно беседовали, возобновляя знакомство с людьми из свиты царицы, бывшими с нею в Тарсе, или разбрелись, чтобы убедиться, что внутри дворца и снаружи, в городе, нет беспорядков, к Луцию неслышно подошел дворцовый распорядитель.
— Господин, царица желает, чтобы ты чувствовал себя как дома. Если ты хочешь есть, пить или отдохнуть…
— Нет, — оборвал его Луций и, устыдившись своей грубости, поспешно прибавил:
— Нет. Нет, спасибо. Благодарю тебя.
— Значит, ты ни в чем не нуждаешься? — спросил евнух, молодой, ухоженный и немного манерный, но отменно вышколенный. Он еще не успел раздобреть, к чему мужчины его типа были склонны. Оливковая кожа и черные кудри выдавали в нем мидянина. Евнух был весьма красив и очень походил на сына Дионы, Тимолеона.
От этой мысли слова сорвались с губ Луция быстрее, чем он успел спохватиться и вовремя закрыть рот.
— Ты не видел жрицу, подругу царицы? Госпожу Диону?
Евнух ничуть не удивился, словно только и ждал этого вопроса.
— А как же, господин. Конечно, видел. Она с утра подле царицы. Ты соблаговолишь последовать за мной?
Луций почти было отказался, лихорадочно подыскивая повод. Но у него не было дела, которое привело бы его к жрице, их не объединяли общие обязанности. Диона могла быть занята. Возможно, она вообще не помнит о его существовании.
Евнух уже отвернулся и начал пробираться сквозь толпу придворных. Еще минута — и Луций потеряет его из виду. Он заторопился следом.
