Лишь теперь Максим заметил, что разговаривает Савай странно. Он слышал звук его голоса, видел, как шевелятся губы, но слова не попадали им в такт. Такое бывает в дублированных фильмах. Причём дубляж наложили поверх оригинальной звуковой дорожки.
Обдумать это странное свойство как следует, Максим не успел. Он вообще не успевал думать — слишком много непонятного валилось на голову. А носатый схватил его под локоть и потянул за собой.
— Счастливой тебе жизни! — пожелала на прощанье врачиха. И серебряные татуировки её вдруг вспыхнули золотом.
— Ага, спасибо, — машинально кивнул Максим, уже не в силах удивляться.
Через минуту он понял, что ошибся в своих способностях. Всё, что происходило в палате, было так, цветочки. Ягодки поджидали снаружи. Они вышли прямо сквозь окно, одновременно оказавшееся и дверью на широкую террасу с белыми — может быть мраморными? — колонами. За террасой начиналась изумрудно-зелёная лужайка и дальше — парк. Деревья, какие прежде Максим видел разве что в кино, да и то твёрдой уверенности не было, цветочные клумбы, такие огромные, что весь Антракоп поместился бы на любой из них, бассейны, похожие на озёра, впадающие и вытекающие из них ручьи и речушки со скалистыми гротами и водопадами. Но самым странным было не это. Самое странное находилось вверху. Максим как поднял голову, так и застыл. И рот сам собой раззявился.
Небо тоже было ярко-зелёным, изумрудным. Не голубым!
— Это… где это? — только и смог спросить он у носатого.
Тот самодовольно улыбнулся, вскинул руку, обвёл широким жестом всё вокруг:
— Этот прекрасный мир, мой юный Маакс, называется Вирия. Ты проснулся в Рекреационном Центре Белого Ордена. Там, — он указал на юг — находятся Радужные Фонтаны, Галерея Фантазмов, Ристалища. Напротив — Дворцы Церемоний, самое изумительное место, которое можно представить… Впрочем, ты и представить не сможешь. Ничего, скоро ты уподобишься всё это лицезреть.
Максим поворачивался вслед за рукой Савая на север, восток и запад. Потом сообразил, что стороны света он придумал. Где на самом деле находятся восток и запад, было не понять — ярко-жёлтое солнце висело в зените, посреди изумрудного неба. Он видел это собственными глазами, но поверить в такое не мог.
— Это Америка, да? — спросил первое, что пришло на ум.
Савай запнулся на полуслове, снисходительная улыбка медленно сползла с его лица. Помолчав недолго, он признался:
— Я не знаю, что ты называешь этим варварским словом. Никогда его не слышал. Возможно, в твоём мире наш именно так и зовут. Но это — Вирия! Запомни, юноша.
