Звали её Джеральдина Эски, и, кроме скверного характера и тяжёлой руки, отличалась она также ещё и богатейшей фантазией по части придумывания неприятностей ближним своим, имевшим неосторожность попасться ей на глаза в неподходящий момент.
Двери захлопнулись.
Одна из охранниц повела табл в закрытый гараж…
Стась оттолкнулась от балюстрады шестого яруса, на которой лежала грудью, наблюдая разыгрываемую внизу на площадке сценку. Потянулась с лёгкой улыбочкой. Отвернулась, потеряв к зданию конторы всякий интерес.
Она увидела всё, что хотела.
Значит — командировка, да? Вне зоны досягаемости, значит? И неизвестно, значит, когда вернётся… А это — это так, просто обман зрения…
Ну-ну.
Конечно, можно было бы и заранее догадаться.
Стась, конечно, сама виновата — не оправдала надежд и всё такое… А объяснять провинившимся что-либо — не в привычках у тёти Джерри.
Хайгон. Интернат «Солнечный зайчик»
Стась
— Ась-ка-а-а!!!
Жанка вылетела из-за угла, издав воинственный клич. На крутом повороте её занесло, и она была вынуждена слегка притормозить, что позволило Стась сгруппироваться, вдохнуть и вскинуть руки, и даже вякнуть, без всякой, правда, надежды на успех:
— Анька, не смей!!.. — но тут светловолосый смерч пронёсся по коридору и прицельно прыгнул метров так с пяти.
Стась хэкнула, выдерживая удар, спружинила на полусогнутых, потом, скрипнув суставами, крутанула Жанкино тело вокруг себя.
Вообще-то, ничего сложного, только сильная нагрузка на шею, которую Жанка привычно замыкает в кольцо рук. Не хватается, а именно замыкает. Словно крутишь крупный несбалансированный обруч с тяжёлым довеском.
Крутанувшись пару раз, Жанка взвизгнула, разжала руки и плюхнулась в угол кожаного дивана. Телом она с пелёнок владела так, что завистливо ахали матёрые десантницы, а в глазах профессиональных тренерш всех мастей моментально вспыхивал азартный огонёк…
Впрочем, огонёк этот, быстро вспыхнув, так же быстро и угасал — ленива и безалаберна была Жанка с тех же самых пелёнок, а с милой улыбкой качать головой в ответ на всевозможные обещания и уговоры научилась даже раньше, чем говорить. В тау при желании, например, она уже сейчас входила не хуже тех охранниц, да вот только попробуй, вызови у неё это самое желание! Взывания к совести действовали ещё меньше, поскольку совести у Жанки не имелось. О чём она с радостной улыбочкой сообщала всем окружающим, и лишь пожимала плечиками, когда те деликатно пытались не поверить.
