И, не дожидаясь команды, нырнул под вздыбленный вагон и дальше — в лопухи. Даже листья не шелохнулись.
— Силе-ен…, - протянул командир.
Через невыносимо долгий, полный всеобщего напряжения, час из-под бронепоезда, совсем с другой стороны, откуда не ждали, выкатился перепачканный в пыли и саже Оська. Его мигом доставили к командиру.
— Трое их всего, Николай Петрович! — выпалил он, и не вспомнив о том, чтобы отрапортовать. — Больные все, еле шевелятся. Двое на ходулях, один у экипажа летучего — он в аккурат за депо схоронен — ползает, как слизняк. Злые, как черти! Выстрелов у них осталось то ли два, то ль полтора. И голодные — жуть. Все мысли только о еде, как у зверей прям!..
Оську передернуло. Вспомнил, видать, о своей пожранной деревне на далекой Ангаре. О долгих месяцах под боком у захватчиков, пролетевших миллионы верст словно бы только для того, чтобы вволю поохотиться на безоружную дичь — да вдоволь попить теплой человеческой крови.
Ну да ничего, подумал Аввакумов. Теперь дичь отрастила коготочки и дождалась, когда хищники ослабнут — вернуться обратно домой оказалось для пришельцев непосильным делом, а болезни и притяжение Земли-матушки ослабили, превратив в добычу.
Охотники и жертвы поменялись местами.
Пусть он пока и единственный на всю Советскую Россию охотник на чужаков, но ведь лиха беда начало, а?
Аввакумов потрепал Оську по вихрастой голове.
Скомандовал:
— Сергеев! По варианту «А» — начинай!
Через минуту, выманивая чужаков из укрытий, со склона дуэтом заговорили пулеметы броневика. Мортира, оглушив всех окрест, плюнула в небо шаром фугаса, и через секунду-другую чуть в стороне от руин депо в небо взметнулся столб земли.
Из-за скривленой водонапорной башни вышагнула высоченная, не меньше самой башни, тренога с шаром наверху. С шара свешивались щупальца, сжимая предмет, из которого тянулся к баррикаде из ломаных вагонов почти невидимый в свете нового дня луч. Земля и деревья на пути луча вспыхивали, стоило ему их коснуться.
— Пли! — зычно скомандовал Сергеев, и бронепоезд дал залп.
Треножник пошатнулся от попаданий. Шар разлетелся фонтаном осколков металла и багровыми ошметками. Машина тяжко завалилась на здание вокзала в поднятом облаке каменного крошева.
Орудия стреляли снова и снова.
Все было кончено через пару минут.
Броневик волоком притащил на аркане в брезентовом мешке плененного марсианина.
Вот так-то, думал Аввакумов, глядя, как радостно вспыхнули глаза Оськи при виде побежденного врага. Скоро будем бить вас, гады, на вашей же красной земле. Не за горами уже это время!
