Теперь, когда состав встал, на весь белый свет пала тишина.
Лишь с треском горел тополь да осыпались кирпичи с обрубка колокольни.
— Гордиенко я туда посылал.
На боевой рубке сбоку открылся лючок. Выглянула небритая усатая личина под кожаным картузом со звездой.
— Охотник, глаз-алмаз… Был, — поправился обладатель усов и картуза, стрельнув глазами на руины церкви. — Петушок-то подсадной как сработал, а? И накинулись сразу, даром что он им на один понюх… Голодные, сталбыть, дальше некуда. Чуешь, Николай Петрович, какая тишина? Собак нет. Ворон нет. Людей, и тех не слыхать и не видать. Крысы-то хоть остались? Или и тех повысосали упыри?
Тот, кого назвали Николаем Петровичем, строгоглянул на подчиненного, но не осадил, не одернул. Проворчал только:
— Ну что ты, Сергеев, как бабка старая? Упыри… Тьфу.
— А кто ж, как не упыри? — округлил и без того выпуклые глаза «картуз». — Кровопийцы, поискать каких. Вот кто бы подумать мог, а, Николай Петрович? Как будто нам тут своих мало, так еще и эти невесть откуда на головы нам свалились. Контра марсианская!
— Отставить, Сергеев, — поморщился командир. — Командуй высадку по вагонам.
Усатая голова скрылась внутри, и через миг искаженный переговорными трубами рев раскатился по отсекам. Красноармейцы повалили наружу, строясь у вагонов.
С открытой платформы по откинутой боковой аппарели скатился «Остин-Путиловец». Броневик лихо развернулся и повел из стороны в сторону стволами «максимов».
Расчеты сноровисто снимали с других платформ полевые орудия на колесных лафетах и разворачивали их на станционные постройки.
Николай Петрович поглядывал на минутную стрелку часов — успеют ли? Успели… Сзади накатило волной сложного амбре из махры и крепкого пота.
— Где, Сергеев, мыслишь, могли твои упыри затаиться? — спросил, не оборачиваясь.
Замком поезда, неслышно вставший за плечом, кашлянул, скрипнул кожаном, надетом поверх тельника.
— Я бы на депо поставил. Пошлю людей с деревьев посмотреть, да на горку кого бегом отправлю. Только вот боюсь, басурманы терпеть нас тут долго не будут. Голодные, поди, дюже. Вон, тайгу всю повысосали на сколь верст кругом! Брать их надо чичас, пока не опомнились. Прикажите артподготовку, а, Николай Сергеевич? С наскоку их надо, как тогда в Екатеринославе? А, Николай Сергеевич?
Глянул с надеждой. Командир кусал губу.
Решился.
— Нет, Сергеев.
«Замок» увял.
— Сейчас время другое, и не Екатеринослав, не махна… Тогда они нам вообще под горячую руку попались, и мы просто испугаться не успели, а они — опомниться. Оттого мы с тобой и живы по сию пору.
