Тогда-то его разум и изменился, и он, в ту пору восьмилетний, обнаружил однажды, что может понимать чертей-кровососов. Подгадав под их уход из укрепленного лагеря, выросшего на месте деревни, Оська пустился в бега. И носило его по необъятным просторам страны где пешком, а где и верхом, все смутные четыре года, пока не повстречал он в занесенном снегом Красноярске Николая Петровича Аввакумова. А по весне-лету отправился с ним и его броневой командой на отстрел марсианской сволочи, изрядно попортившей за эти годы нервы молодой республике.
Как переводчик, единственный и неповторимый, Оська оказался к месту в команде авантюристов, облеченной в мандате за подписями верхушки ЦИК широчайшими полномочиями, которые при желании поддавались весьма вольной трактовке.
Так, в смертельном состязании с превосходящими в технологии, но отстающими в гибкости и приспособляемости врагами, и прошел остаток войны.
А потом как-то сразу вдруг оказалось, что угроза с Марса в масштабах республики миновала, и враг если не изведен полностью, то накрепко прижат к ногтю и согласен на переговоры.
И все завертелось.
После окончания войны Оська вдруг обнаружил себя в Петрограде подающим бумаги в фабрично-заводское училище, а через несколько месяцев на него вышел Лось. Последующие годы Оська параллельно с обучением служил переводчиком в отделе межпланетных дел при ВЧК. Во время нечастых, невесть какой системой определяющихся сеансов связи с красной планетой присутствие его там становилось постоянным.
Человеческое горло неспособно было издавать звуки, хотя бы отдаленно напоминающие ухающую марсианскую речь. Оська со своим странным даром так и остался единственным в Советской России человеком, который способен был понимать чужаков — и быть понятым ими.
Именно Аыыргал, один из немногих марсиан, живыми попавших в руки чекистов, оказался посредником между своими собратьями и прогрессивным социалистическим человечеством, по первости выполняя для Оськи роль речевого придатка. Именно голосом Аыыргала молодая республика разговаривала сквозь миллионы верст пустоты с древней империей Марса.
Оська же доносил до своих Глас Неба.
Глас этот был недобр — но лишь поначалу, до той поры, пока не стало ясно, что в руки к чекистам попал единственный наследник имперской короны. Наследный принц возглавлял одну из волн Второго Нашествия, которое пришлось на самый разгар Мировой войны и охватившей полмира революции, а потому повсеместно потерпело бесславное поражение. Старому императору приходилось туго в окружении врагов в своей затерянной в песках, среди пересохших каналов, столице. Он возжелал получить своего родича обратно.
