Дейзи посмотрела снизу вверх на высокого худощавого молодого человека, который все еще продолжал держать ее руку, а затем перевела взгляд на виконта.
– Не заставляйте меня краснеть, я не терплю, когда меня ставят в неудобное положение. – Она ослепительно улыбнулась. – Я сделала только то, что должен был совершить каждый порядочный человек. Не угодно ли вам присесть, милорд? Ваше преподобие? Не хотите ли чаю?
Однако лорд Кинкейд, еще не забывший своего намерения, решил овладеть обстановкой, прежде чем начнется обыкновенное чаепитие.
– Тем не менее я должен вам деньги, мадам, – холодно произнес он. – Если вы назовете сумму, я готов заплатить вам тут же, без всяких разговоров.
– О пожалуйста, не будем говорить об этом! – Дейзи снова расплылась в улыбке. – Это такие пустяки! Я была рада оказать вам любезность, потому что, должна признаться, мне очень не понравился хозяин гостиницы, никак не похожий на человека, обязанного заботиться об удобствах проезжающих. Ему надо было бы прибегнуть к помощи закона, а не натравливать на вас этих бандитов только из-за того, что вы имели несчастье потерять свой кошелек в его гостинице.
– Сумму, мадам, если позволите, – настаивал Кинкейд, под взглядом брата чувствуя себя героем, потому что сумел-таки не сдаться и твердо придерживался своего плана.
– Прошу вас больше не думать об этом, – возразила Дейзи. – И о той девушке, что пришла к вам на выручку. Она гордится этим и не испытывает никакого сожаления. Разумеется, вы не против за это заплатить, но знайте: эта девушка не распускала о вас никаких слухов и не судачила о случившемся с первым встречным. – Она вскинула голову и пристально посмотрела на виконта.
Лорд Кинкейд почувствовал, что краснеет, в то время как сестра его собеседницы со страдальческим видом произнесла:
– Дейзи, ну разве так можно! Все же он вытащил кошелек и, достав из него пачку банкнот, протянул их своей спасительнице.
– О! – Она склонила голову набок. – Вы продолжаете настаивать! Как глупо с моей стороны забывать, что у джентльмена должна быть своя гордость. Прошу простить меня, милорд, но я не хотела унизить вас.
Она отсчитала нужную сумму и вернула остаток.
– Ну вот, теперь мы в расчете, и ваше самолюбие удовлетворено.
Умная, бестия, подумал Кинкейд, принимая сдачу; дав согласие взять деньги, она выбила у него почву из-под ног; теперь ему ничего более не оставалось, как, холодно попрощавшись, вежливо удалиться.
– И все же я не считаю, что вы были в долгу передо мной. – Дейзи встряхнула пачку денег, прежде чем спрятать их в карман платья. – Но теперь мне будет немного неудобно обращаться к вам с просьбой, милорд. Не угодно ли вам присесть? Вы с братом оба такие высокие, что, пока вы стоите, я оказываюсь в невыгодном положении.
