Я не хочу сейчас писать о Боге и религии. У нас будет много времени в будущем, чтобы посвятить себя этим размышлениям. Но одно очевидно: наши пути к Нему будут разными. Эта та область, в которой, я надеюсь, ты мне поможешь. Когда я был ребенком, я не был приобщен ни к какому формальному, и даже неформальному, религиозному обучению. Наоборот, я был воспитан в убеждении, что Бога нет. Как я вижу сейчас, я упустил возможность изучить одну важную составляющую человеческого существования. Во время твоего взросления мы будем вместе изучать религию. […]
(11.08.1978) Приветствую тебя в этом мире. Ты родилась две недели назад, но для нас ты стала реальностью только прошлой ночью. Меня не было дома, когда Линде позвонили по телефону. «Маленькая девочка ждет вас», – сказали на другом конце провода. Я упустил этот момент. Я работал в Лонг Айленде над исследовательским проектом. Линда позвонила мне и сказала: «Ты стал папой сейчас, завтра нам надо лететь в Сан Антонио и привезти ее домой». […]
Все обернулось настоящим сюрпризом. Мы ожидали мексиканскую девочку, но ты оказалась блондинкой с шелковыми волосами. […] Твои настоящие родители любили друг друга и планировали пожениться. Но ты появилась слишком рано, и они не смогли взять на себя ответственность за тебя. Твоей маме был 21 год, а папе 22 года, они оба здоровые и рассудительные люди. […] Конечно, мы никогда не узнаем их имена, а они никогда не узнают, кто мы. Так работает агентство; все документы сейчас где-то засекречены.
15.5. Сентябрь 1985 года: обвинение польских евреев
Кац, сейчас израильтянин, посетил США. Мы встретились сегодня, и он рассказал мне, что в 1968 году у большинства польских евреев, по крайней мере, в академических кругах, было два выбора: либо публично осудить израильскую агрессию, либо эмигрировать. Два ассистента по марксизму-ленинизму из Политехнического института стали идеологами государственного антисемитизма. Я помню их очень хорошо. Изменились ли они кардинально, или всегда были антисемитами? Ненавидели ли они Берлера [руководителя кафедры], когда были его ассистентами?
Я не думаю, что тогда были еврейские профессора на факультете связи или на других отделениях Политехнического института; кафедра Берлера не была связана ни с каким отделением. Насколько я знаю, среди приблизительно четырехсот студентов отдела связи было не более пяти евреев. Я был единственным евреем в нашем исполнительном комитете. Но в нашей партийной ячейке было пять евреев из семидесяти членов. Они были из различных отделов. Я был единственным евреем с электромедицинского направления.
