Дневник бывшего коммуниста. Жизнь в четырех странах мира | страница 27

Оглядываясь назад, я думаю, что «историческая необходимость» придавала сталинизму научность. Все были согласны, что «Сталину видней», и подчеркивание его непогрешимости приравнивало сталинизм к определенного рода религии. Это было одно из многих противоречий советской системы. В 1956 году был введен термин «культ личности», который еще раз подчеркнул религиозную сторону сталинизма. Естественно, что в то время я был атеистом. Религии должны были исчезнуть, и я должен был активно этому способствовать.

Студенты и ассистенты Политехнического Института на первомайском параде в 1951 году. Моя рубашка расстегнута.

Я опять обидел маму сегодня. Мне очень жаль за все, что я наговорил ей. Я не имею права кричать и обзывать ее. Этого, возможно, не случилось бы, если бы у меня была своя квартира. Но мы живём в крошечной комнатушке. Там только мамина и моя кровать, шкаф, два стула, и один стол. Мама не разговаривает со мной. Я знаю, что она простит меня, но ей больно. У неё достаточно проблем на работе, зачем же я добавил ей еще повод для огорчения? […]

Я на две трети готов к экзаменам. Все идет в точности по плану. […] Я получил отличную оценку по кристаллографии. Это хорошее начало. […] Я узнал сегодня, что в Москве начала работать первая атомная электростанция [5 мегаватт]. Это наш ответ на водородную бомбу. Теперь все узнают, что мы хотим мира, а не войны. […]

Работница архива Политехнического института рассказала мне, что в нем хранятся личные дела студентов, учившихся здесь до войны. Мой отец тогда учился здесь. Я спросил, не может ли она показать мне его личное дело. Мы спустились в подвал, и она нашла покрытую пылью папку факультета гражданского строительства. Я взял оттуда только папину фотографию; на ней он был примерно моего возраста. Но я перечитал множество документов. В одном из них говорилось, что вера отца – «Моисеева» [от Моисея]. Имя отца было Меир, а не Марек. Он не мог даже представить, что его сын будет учиться в том же институте. Мне было интересно, какие он получал оценки. В основном «отлично» и «хорошо», но было и несколько «удовлетворительно». […]

Я во всем подхожу для аспирантуры в СССР. Это то, что я сегодня сказал исполнительному комитету партии. Это уже не просто обсуждение. В четверг я пойду в Советское консульство, чтобы узнать, как мне действовать дальше. […] Профессор Павловский попросил план моего научно-исследовательского проекта. Он посоветовал мне внести некоторые изменения, так как на начальной стадии работы лучше не вдаваться в детали. […]