Дневник бывшего коммуниста. Жизнь в четырех странах мира | страница 23

Из моего дневника (на польском языке):

После смерти Сталина всем раздавали красные шелковые ленточки с его портретом.

Я носил свою на груди несколько дней.

Термин «культ личности», относящийся к Сталину, был впервые произнесен Хрущевым через три года после смерти Сталина. Советская пресса действительно безостановочно прославляла Сталина. Вот начало популярной Советской песни:

Сегодня умер Сталин. Мы должны быть верны его учению. […] Интересно, какие из его заметок или писем опубликуют? Писал ли он дневник? Все это помогло бы нам понять, как он размышлял и работал. […] Заговор врачей против Кремля объявили фальсификацией. Еврейские врачи, обвиненные в заговоре против советских вождей, были объявлены невиновными. Очень жаль, что Сталин не дожил до этого момента.

Почему я написал «жаль»? Потому что я не знал, что Сталин лично сфабриковал это дело. Безвинных врачей и, возможно, многих других спасла смерть Сталина.

Мама вернулась от Т, которая слушает по радио Голос Америки. Они узнали, что между Маленковым и Молотовым [высшие Советские руководители]существуют разногласия. Это вражеская пропаганда, которая пытается смутить нас и посеять в наших рядах панику. Дело врачей показало, что Советский Союз не боится признать свои ошибки. В капиталистических странах такие вещи скрывают и замалчивают. Наши враги попытаются использовать этот эпизод против нас. Завтра партийный комитет, наверное, объяснит, как нам к этому относиться. […]

Пришла весна; по вечерам я люблю гулять по темным улицам, чувствуя мягкий теплый ветер, дующий мне в лицо, и вдыхать запах свежих листьев. […] Моё партийное задание – проводить идеологическую работу с первокурсниками отделасвязи. Я там уже встретил много интересных ребят. […]

На завтрашнем партийном собрании я стану постоянным членом партии. Вот мое заявление: «Я хочу быть удостоенным чести стать членом PZPR[Польской Коммунистической Партии]. Я знаю устав партии и обещаю придерживаться партийной дисциплины, всегда подчиняться приказам, ничего не скрывать от партии и никогда не запятнать честь партийца». […] Заслужил ли я это? Я все еще вижу в себе отрицательные черты. Но они не существенны; я готов служить партии до конца своих дней. […] Партийная работа станет моим главным приоритетом; все остальное будет второстепенно. […]