— Ревную к твоей работе? — Она посмотрела на голубой экран и покачала головой. — Нет, Клэйтон. Я знаю, как для тебя важна работа.
Он заметил, что в ее голосе за деланным спокойствием сквозит глубокая печаль.
— Ты думаешь, что работа более важна для меня, чем ты?
— Просто ты такой человек, Клэйтон.
— Нет. — Он пальцем поднял ее подбородок, чтобы взглянуть ей в глаза. — Я так поступаю, но я не такой. — Он поцеловал ее. — Разве ты не понимаешь, что я чувствую к тебе?
Ее руки проникли под свитер и обняли его спину. Мышцы его спины напряглись.
— Я надеюсь, что нравлюсь тебе.
— Нравишься мне! — в изумлении воскликнул он. Неужели она думает, что всего лишь нравится ему? Он взял в ладони ее лицо, а затем провел ими по шее и плечам. Ворот халата разошелся, открывая манящий изгиб белой груди.
— Ты мне больше чем правишься, Алиса. Много больше. — Его пальцы нежно гладили ее шелковую кожу.
Алиса затаила дыхание, когда его пальцы подобрались к ее груди.
— Это очень хорошо.
— Очень хорошо? — он покачал головой. Ее халат распахнулся, и ее груди с дерзкими сосками оказались в его ладонях. Он медленно наклонился и поцеловал каждый сосок. Подняв голову, он коснулся ее губ. — Это не то чтобы хорошо, Алиса. Это называется — любовь.
Огромные голубые глаза Алисы наполнились удивлением, надеждой, желанием, а затем смущением.
— Любовь?
Палец его скользил тем же путем, что проложили губы.
— Отчего такое изумление? — Он думал, что она об этом знает. Он думал, это известно уже всем. Иногда он смотрел на себя в зеркало по утрам — и удивлялся, что это слово не написано у него на лбу большими буквами.
Его сотрудники знали об этом и дразнили его, пока не обнаружили, что благодаря влюбленности Клэйтон способен вырабатывать блестящие идеи. Теперь не только он, но и многие другие нашли удобным проводить время за работой дома вместо лаборатории. Вся команда надеялась, что женщина, которой удалось поймать Клэйтона на свою удочку, благополучно доведет его до алтаря, и весьма скоро.
— Я… — Алиса в волнении запнулась и вновь посмотрела на него большими глазами. — Я…
— Потеряла дар речи? — усмехнулся Клэйтон. Он не предполагал, что будет признаваться кому-то в любви.
— Нет, конечно, — сразу нашлась она. И более мягким голосом добавила: — Я просто не ожидала, что ты скажешь об этом, вот и все.
Его самоуверенная улыбка исчезла.
— А почему?
— Ну… — Она беспомощно огляделась, будто ища поддержки. — Твоя работа и все такое…
