— Я понимаю, что отрываю тебя от важных забот, но, видишь ли, мне пришло в голову: а не занимались ли вы с Афиной каким-то промыслом?.. — Петров прищурился.
Кирилл опустил глаза и задумался. Свалить все на покойницу? Но ведь потянется ниточка, многое всплывет… Тогда уж не менты будут «в гости к нам»…
— Например, чеканку не делали? — Петров-Водкин решил совершить отвлекающий маневр. Не бить прямо так сразу в лоб: «Где оружие, наркотики, деньги?» Потому что больно уж Афину красиво отправили. Тихо, мирно, чистенько, без всяких лишних выстрелов на улице.
Из детективов, которые они с Леночкой читали всю жизнь, Петров-Водкин знал, что самые запутанные мафиозные убийства — это как раз чистые и бесшумные. Те, что не привлекают внимания из-за своей обыденной простоты.
— Ну, чем вы с ней занимались? Пластиковые пакеты? Сигареты? Шурупы для винтовок? Зеркала для оптических прицелов? Дистиллированная вода для морфия?
— Кузя, я знал, что ты дурак, — процедил Кирилл и рванул на себя пакет. Петров держал его крепко. Они немного подергали его туда-сюда и сохранили статус-кво. Оба тяжело вздохнули.
— А спишь ты хорошо? Кошмары не мучают? — вдруг участливо поинтересовался Кузьма Григорьевич.
Кирилл молчал и ругал про себя на чем свет стоит и эту страну, и свою жизнь, и Дашу, и даже святую женщину — мать Кузьмы Григорьевича.
— И писем вам не пишут? — почти без надежды спросил Петров. — Никаких-никаких? А? — Он вытянул шею, пытаясь заглянуть в глаза Кириллу. Тот глядел на него с преувеличенным изумлением.
— А ты как? — вдруг спросил Кирилл, не отнимая рук от пакета. — Ты-то как? Слушай, не помню, ты с Лялечкой тогда тоже?
Петров-Водкин настороженно оглянулся. Если Леночка пошла его провожать на встречу с бандитом, то должна быть сейчас неподалеку.
— Нет, почти. — Кузьма виновато опустил глаза.
Все-таки тогда Лялечка была женой Кирилла, и вряд ему приятно будет узнать что-то новое о прошлом своей супруги.
— Но ты-то тоже любил Жанку? А барахтался с покойницей? — Ответный удар был мягким, щадящим. Кузьме вдруг стало грустно. Макушка Кирилла, некогда щедро увитая кудрями, светилась гладкими проплешинами, да и вообще…
Он очень постарел с этим нездоровым образом жизни, с этими бабами…
— Все они будут покойницами, — уныло сообщил Кирилл.
— И Даша? — Вот это будет номер. Кузьма поднял глаза к их балкону. Просидеть под квартирой чуть не всю ночь и пропустить новую жертву… — И Жанна? — Вот кого ему было особенно жалко.
