Наталья Иванова: Это совершенно не моя терминология: наши – не наши. Это идеология (и терминология) шестидесятников, Аллы Гербер например.
Владимир Маканин:
Но то же самое и в большой политике. Не так давно Явлинский говорил, что не хочет объединяться, потому что ему «там» что-то не нравится. На мой взгляд, это тоже было отступничество – очень характерная черта нашей демократии, нашего либерализма. И я тогда подумал: что нас ждет?
Увидеть рядом с собой талант, признать его, на деле, а не на словах, – вот что трудно. Но если этого не произойдет, то я скажу вам, что случится через четыре года. Через четыре года, как только будет объявлен новый президент, партия власти тут же разделится на две большие группы: на тех, кто стоит ближе к креслу, и на тех, кто дальше от него. И они тоже будут друг другу противостоять. В российской либеральной идее есть очень ценный заряд, жаль, если он окажется пустым.
Марк Урнов:
«Кризис либерализма в стране налицо» .
Кризис либерализма в нашей стране, с моей точки зрения, есть. Не вдаваясь в рассуждения о том, что такое либерализм (это дискуссия не для сегодняшнего «круглого стола»), скажу лишь, что такое для меня либерал. Это человек незлобный, человек, который больше любит свободу, чем отсутствие рисков, наконец, это человек, который больше любит свободу, чем демократию.
Так вот, кризис либерализма для меня налицо. В обществе нарастают национализм, ксенофобия, нетерпимость, пафос агрессивной державности и государственного регулирования экономики. Обусловлено это, по-моему, тремя основными причинами.
Первая причина: в России на момент крушения коммунизма не существовало слоя, являющегося носителем либеральных ценностей. И взяться ему было неоткуда. В 1986 году я провел социологическое исследование ценностных ориентаций и политических предпочтений. Полученные результаты меня, мягко говоря, очень опечалили. Потому что столичная научная интеллигенция, которую тогда считали живым воплощением свободы и демократии, оказалась заражена глубочайшим и мощным авторитарным синдромом. Тогда я написал, что при отсутствии социального носителя либеральных ценностей дорога России к свободе будет долгой, извилистой и мучительной.
Вторая причина: разочарование населения, так как чудо не состоялось. В начале реформ люди действительно страстно ждали чуда. Считалось, что достаточно прогнать коммунистов, и года через три в стране наступит политическая и экономическая благодать. Чуда, понятное дело, не произошло. И, как говорится, «остался осадок».
