О чем шепчут кипарисы | страница 65



– Это от змей, – ответила Дафна, сжав ладонь дочери и раскачивая руку.

– Змеи? – взвизгнула Эви и схватилась за ногу Дафны.

– Да, змеи.

– Мамочка, это не смешно! Не говори так! – снова взвизгнула она, широко распахнув огромные глаза.

– Не волнуйся, дорогая! Змеи слышат стук, пугаются и уползают.

Но этих слов было недостаточно. Малышка испугалась не на шутку и перестала ныть и трястись, только когда Дафна с неохотой усадила ее к себе на плечи. Эви крепко прижалась к ней, и Дафна продолжила путь, стуча бамбуковой палкой впереди себя.

Они еще не успели свернуть к гостинице, как услышали низкий голос хозяйки, эхом отражавшийся от свежевымытого мраморного пола:

– А вот и она… Наша красавица-невеста… Ella, Дафна! Ella, обними свою тетю Нитцу!

В холле гостиницы к ним вразвалочку вышла Нитца. В длинной черной юбке, черной хлопковой футболке и резиновых шлепанцах семидесятивосьмилетняя женщина двигалась удивительно быстро для дамы с лишним весом, астмой, диабетом и заболеванием коленей. К тому же она выкуривала по две пачки «Кэмел лайтс» в день.

Дафне всегда казалось, что в Нитце есть нечто особенное. Когда у ее мужа случился сердечный приступ, на острове не было ни больницы, ни врача. И к тому моменту, когда она нашла человека, который согласился помочь, и их лодка наконец причалила к Корфу, он был уже мертв. Нитца осталась вдовой в возрасте двадцати трех лет. Но она встретила свою судьбу с высоко поднятой головой, как всегда делала в жизни, и постоянно пребывала в хорошем настроении. Да, она традиционно ходила в черном, как все вдовы на острове, но никогда не покрывала волосы платком. И хотя она так и не вышла замуж и даже не взглянула в сторону другого мужчины, Нитца не коротала дни в одиночестве у огня, дожидаясь момента, когда же она наконец соединится с мужем на небесах. Каждый вечер, закончив все дела, она спускалась в бар гостиницы, курила «Кэмел лайтс» и опрокидывала рюмку «Метаксы» с посетителями.

Но, если у других вдов были дети, на которых можно опереться, Нитца осталась одна. Она была слишком упряма и горда, чтобы ждать подачек от государства, и, собрав сбережения мужа, купила гостиницу. Бизнес в руках женщины – неслыханное по тем временам дело! И все же Нитца подняла отель и добилась его процветания, как будто это был ребенок, которого Бог ей, к сожалению, не дал. В течение долгого времени она занималась гостиницей в одиночку: сама готовила, убирала и делала все необходимое. Но в последние годы сбавила темп, и преклонный возраст и ухудшающееся здоровье вынудили ее наконец признать, что она больше не может тащить все на себе. Так что Нитца наняла молодых работников, но по-прежнему не позволяла никому готовить и подавать еду посетителям. Эта гостиница была для нее не просто бизнесом, это был ее дом, и она относилась к каждому как к своему личному гостю.