Информатизация бизнеса. Управление рисками | страница 4

и программной инженерии[3]. В целях адекватной реакции на новшества и развитие ИТ подкомитет SC7 «Программная инженерия» объединенного комитета JTC1 «Информационные технологии» преобразован в подкомитет «Системная и программная инженерия» (SС7 JTC1 ISO/IEC), что отражает стремление к целостному решению проблем стандартизации в направлении всеобъемлющего качества именно систем в их жизненном цикле, а не составных компонентов или процессов. К настоящему времени в мире уже не один год действуют стандарты для систем любой области приложения – это набравший популярность ISO 9001 «Системы менеджмента качества. Требования», ISO/IEC 15288 «ИТ. Системная инженерия – процессы жизненного цикла систем», существенно повлиявший на последующее развитие стандартизации – см. рис. 1, 2, а также стандарты серий ISO 14000 (менеджмент экологической безопасности), OHSAS 18000 (менеджмент охраны труда), ISO/IEC 20000 (сервис-менеджмент), ISO/IEC 27000 (менеджмент информационной безопасности), 31000 (менеджмент риска), развиваются стандарты серии ISO/IEC 33000 (оценка процессов) и др. Таким образом, столь естественное наличие типовых процессов и их идентичное развертывание во времени характеризуют логическую похожесть различного рода систем. Именно анализу системных процессов, регламентируемых этими стандартами, в монографии уделено особое внимание.

Чтобы понять важность рассматриваемой тематики, вспомним некоторые факты.

Рис. 1. Процессы предприятия с ориентацией на потребителя по ГОСТ РИСО 9001

Рис. 2. Процессы жизненного цикла систем по ГОСТ РИСО/МЭК 15288

Обратимся к абсолютно приземленным казусам современного интеллектуального рынка. Вспомним 1997 год, когда разразился мировой финансовый кризис. Все началось с обвала акций высокотехнологичных компаний. Ослабление валют стран Юго-Восточной Азии привело к реализованной на программном уровне реакции биржевых роботов (программных систем автоматической биржевой торговли, анализирующих ситуацию на рынках, сравнивающих ее с хранимыми в памяти ситуациями и автоматически принимающих решения). Последние в автоматическом режиме выставили на продажу громадные объемы валют, с учетом чего национальные валюты в этих странах упали в 30–100 раз! А затем дефолт 1998 года в России… Через 10 лет в августе 2007 года те же биржевые роботы среагировали столь же «адекватно», как и были запрограммированы на подобное развитие биржевой ситуации, – в результате выполнения автоматических приказов одновременно был сгенерирован вал заявок на продажу американских ипотечных облигаций. Физика процессов достаточно проста: брокер-человек справляется лишь с 3–4 портфелями одновременно и в день способен заключить до 10–15 сделок, в то время как биржевые роботы управляют 100 портфелями и могут заключать до 500 сделок в день. В погоне за прибылью не было сделано системных ограничений на вал автоматических заявок. В итоге $260 млрд. убытка – это лишь частный побочный эффект от подобной оптимизации на бирже. Подчеркнем, ущерб сопоставим с совокупным годовым бюджетом нескольких государств Восточной Европы! И если в 1997 году в инициировании кризиса объявили нескольких английских брокеров, спекулировавших в Сингапуре, то в 2007 году обвинять некого – не вредоносные, а сугубо мирные компьютерные программы инициировали глобальный финансовый кризис!