Роз усмехнулась
— Домой! Да я затем и вышла замуж, чтобы не было соблазна туда вернуться. Дом, семья — с этим покончено.
— Почему — удивилась я.
— Я просто не выдержу, — ответила она, передернув плечами. — Ненавижу Францию и все, что меня с ней связывает. Я на тебя-то гляжу и чуть не плачу, а ведь я тебя совсем не знаю, что ж говорить о родителях, близких, о местах, где я росла, — все это так крепко держит!
Роз вытерла глаза платком, не выпуская моей руки и продолжая смотреть на меня с какой-то холодной алчностью, которую старалась смягчить улыбкой и лаской.
— Но… ты тут в таком положении… — в замешательстве пробормотала я.
— Да, это, конечно, ужасно, невыносимо! — срывающимся голосом воскликнула Роз. — Второго такого тупицы во всем Пекине не сыщешь, и надо же было, чтобы он-то мне и достался, вот влипла!
Меня несколько шокировала эта вспышка — выйдя замуж, Роз как-никак ввела своего избранника в нашу семью, так могла бы из уважения ко всем нам, ко мне не выставлять его полным дураком.
3
На другой день Роз посоветовала мне прогуляться по Пекину, но отпустила с видимой неохотой. Мне показалось, что огорчает ее не столько разлука со мной, сколько то, что она не сможет пожирать меня глазами, как накануне вечером и всю следующую ночь, которую она провела, склонившись надо мной и разглядывая меня в потемках; я чувствовала сквозь сон ее горячее, прерывистое дыхание.
Я выскользнула из дворца, не уставая удивляться всему, что видела вокруг, и испытывая легкие угрызения совести по отношению к бедным, доверчивым родителям. Знай они, что сталось тут с кузиной Роз, они, во-первых, постарались бы забыть о ее существовании, а во-вторых, ни за что не допустили бы, чтобы я с ней общалась; и дело не в том, что она ведет такой оригинальный образ жизни (в нашей семье терпимо относятся к всяческой экстравагантности), а в том, что она разительно изменилась, стала совсем другой, хоть и продолжает выдавать себя за Роз. Впрочем, Роз или не Роз, какая разница, коль скоро ее не узнать!
На улице мое внимание привлекла написанная по-французски афиша в витрине туристического агентства ВИЗИТ К ИМПЕРАТОРУ.
На афише была фотография клетка, посреди которой стоит кресло, и в нем китаец, пристально глядящий сквозь прутья.
— Это здорово, стоит посмотреть! — сказал вдруг кто-то у меня над ухом.
У дверей агентства стоял французский турист, толстячок с остроконечной китайской шапочкой на голове.
— Я имею в виду императора, я вчера там был и вам советую. Как войдешь — подают чай и усаживают прямо перед ним, а он кланяется — самый настоящий император! — обращается к тебе по-китайски, как будто ты у него на приеме. Что говорит — не поймешь, переводчика нет, но в общем, класс, сходите поглядите сами!
