Небольшой отряд из числа римских войск, стоявших в Македонии, немедленно двинулся в Грецию. Ахейский союз выставил войско, по-видимому полное энтузиазма, но оно поспешно отступало пред римлянами, а затем, когда римляне сосредоточили силы уже более значительные, греки вдруг вступили в битву – и быстро потерпели полное поражение, после этого их войско бесследно рассеялось.
Теперь римляне обратили Грецию в провинцию, получившую имя Ахайи. Все союзы в ней были уничтожены, каждая община получила свою территорию и самостоятельное самоуправление, но крайняя демократия повсюду была уничтожена, и во главе всех общин поставлены люди зажиточные. Каждая община обложена была некоторою податью в пользу Рима, наблюдение за управлением отдельных общин и право пересматривать уголовные процессы поручено было наместнику Македонии, в Италию увезено было из Греции довольно много предметов искусства. Римляне и теперь очень мягко обошлись с греками, и только одно дело пятнает их в данном случае, именно разрушение Коринфа: по сенатскому постановлению этот город, первый по торговле во всей Греции, был разрушен до основания, с запрещением восстановлять его, из жителей многие перебиты, остальные проданы в рабство. Коринфяне, бесспорно, провинились перед Римом, но наказание было чрезмерно жестоко, и единственное объяснение происшедшему можно находить только в предположении, что так поступлено было по желанию купеческой партии, которая начинала оказывать сильное влияние на дела управления и которой было выгодно уничтожить торгового соперника (146).
Менее проявлялось влияние Рима в Передней Азии. Первые атталиды, благоразумно управляя своим Пергамским царством, высоко подняли его торговлю и благосостояние, а царь Аттал III, последний в роде и по своим беспутствам совершенно не походивший на своих предков, по какому-то странному капризу завещал свое царство Риму (133). Сенат принял это наследство. Побочный сын одного из предшествовавших царей, Аристоник, поднял восстание в свою пользу. В начавшейся войне римляне сначала понесли сильное поражение, в плен попал даже консул, понтифик Публий Лициний Красс Муциан. Чтобы не доставить врагу такого небывалого торжества, как плен консула, он так раздражил схвативших его неприятелей, что они, не зная, кто он, убили его. Однако вскоре римляне одолели претендента, и царство Пергамское обращено было в римскую провинцию под именем Азии. Каппадокия и Понт, государства, соседние с бывшим царством Пергамским, мирно вошли в сферу римского влияния.
