— Отлично. — Пейн бросил на Рэйчел такой взгляд, что будь он пушечным ядром, то пробил бы корпус военного корабля. — Я бы остерегся ее и ее мерзкого языка, сэр! Она таит против меня такую злобу, что даже удивительно, что меня не было в ее списке убийств!
— Посмотрите в глаза магистрату и посмейте отрицать, что мои слова — правда! — почти выкрикнула Рэйчел.
С Вудворда хватило этого безобразия. За неимением лучшего он схватил Библию и хлопнул ею по столу.
— Тихо! — сказал он со всей доступной ему силой и тут же заплатил за это таким приступом боли, что у него на глазах показались слезы.
— Мадам Ховарт! — обратился Мэтью к Рэйчел. — Я думаю, что разумнее было бы помолчать.
— Я думаю, что разумнее было бы начать вырубать столб для казни! — добавил Пейн.
Это язвительное замечание оскорбило чувство уместности Мэтью, тем более что последовало после такой жаркой перебранки. Голос его стал суше.
— Мистер Пейн, мне интересно было бы знать, являются ли заявления мадам Ховарт по поводу вас правдой.
— Вам интересно? — Пейн упер руки в боки. — А вы не выходите за границы своих полномочий, клерк?
— Могу я говорить от вашего имени, сэр? — спросил Мэтью у Вудворда, и магистрат кивнул без колебаний. — Ну вот, мистер Пейн. Границы моих полномочий определены более четко. Итак: являются ли эти утверждения правдой?
— Я не знал, что сегодня буду выступать свидетелем. Я бы надел костюм получше.
— Вы задерживаетесь с ответом, — сказал Мэтью, — и тем затягиваете суд. Следует ли мне напомнить вам, что надо сесть и принести присягу на Библии?
— Напомнить можете, но я сомневаюсь, что вы сможете меня заставить.
— Уверен, что вы правы. Я тоже не дуэлянт.
Лицо Пейна приобрело красноватый оттенок.
— Послушайте, вы! Я не хотел драться с этим человеком, и если бы он оскорбил меня не публично, я бы это так и оставил! Но он это сделал при всех, прямо в таверне Ван-Ганди! Что мне оставалось, кроме как вызвать его? Выбор оружия был за ним, и этот глупец выбрал пистолеты вместо шпаг! Я бы оставил ему один порез, и делу конец! — Пейн покачал головой, на его лице отразилась тень сожаления. — Так нет, Саммерс хотел крови. Ну вот, у него пистолет дал осечку, и пуля едва вылетела из дула! Как бы то ни было, это был его выстрел, а потом был мой. Я метил в мякоть плеча, туда и попал. Откуда я знал, что он такой кровоточивый?
— Вы могли бы выстрелить в землю, — сказал Мэтью. — Это ведь приемлемо, если при первом выстреле была осечка?
