От движения врезающихся в землю колес тяжело нагруженных фургонов сразу поднялись густые облака пыли. Анна Эвери проехала мимо Стива, крепко сжав поводья. Он увидел, что она прикусила от напряжения нижнюю губку и побледнела, но мулы повиновались ей. Стив вздохнул с облечением: если бы ему пришлось прийти к ней на помощь, это вызвало бы ненужные толки и обострение отношений в женском отряде. Анна побледнела от напряжения и не взглянула на Стива, проезжая мимо него. «Как хорошо было бы, если б я управлял этим фургоном и проводил ночь под его крышей вместе с Анной!» — подумал Стив. Он настолько замечтался, что с запозданием подал знак следующему фургону.
«Эй! — одернул он себя, — не забывай: твой девиз — ясная голова!»
Когда последний фургон проехал мимо него, Стив потрепал по холке своего гнедого коня и, тронув с места, галопом догнал первый. Объезжая по очереди каждый фургон, наблюдая, как женщины справляются с упряжкой, Стив наконец велел Луизе разворачиваться в лагерь и внимательно проследил за этим трудным маневром пятнадцати фургонов.
Он испытывал гордость, понимая, что это его рук дело и что он помог женщинам и всем переселенцам в достижении заветной цели, к которой устремился вверенный ему отряд, — свободной жизни на неосвоенных просторах Запада. Когда мимо Стива проехал фургон Анны, он увидел, что она все еще волнуется, но менее напряжена, чем в начале урока. Она была довольна, что успешно справилась с разворотом, и даже мимолетно улыбнулась Стиву.
Урок продолжался около двух часов под палящим солнцем. Стив снял свою шляпу и время от времени вытирал пот со лба тыльной стороной руки. Он не только занимался с женщинами, но также непрерывно следил, нет ли какой-нибудь опасности в округе или на горизонте, которую надо встретить сигналом тревоги и ружейными выстрелами. Пятнадцатизарядная винтовка висела, зачехленная, у седла гнедого Чууна, время от времени Стив потрагивал рукоятку кольта за поясом. Его пальцы случайно легли на выгравированные инициалы, он невольно сжал руку в кулак и почувствовав незатихающую душевную боль.
Джинни измучилась, болела каждая клеточка тела, протестуя против изнурительной нагрузки. Широкополый чепец заслонял лицо от солнца, и все же глаза воспалились, а голова словно раскалывалась. Лицо покрылось испариной, пот заливал все тело, одежда была влажная. Густые волосы вились на мокрой спине спутанным клубом. Надо заплести их в косу, завтра она так и сделает. Длинные перчатки для верховой езды оказались слишком тонкими, лучше бы она надела короткие перчатки — они потолще. Правда, в тонких перчатках можно более чутко управлять мулами, но на руках уже появились ссадины. Джинни судорожно сжимала поводья: если их нечаянно выпустить из рук, мулы понесут, и она может упасть с высокого сиденья. Стив предупредил их об этой опасности.
