Все хорошо, все хорошо, подбадривала себя Джинни, но, когда она хотела поставить запряженного мула на его место в упряжке, тот заупрямился. Она тянула поводья, шепча ему в ухо: «Ну же, негодник!» — но мул смотрел на нее равнодушным взглядом и не трогался с места. Ну что ж ты делаешь? — жаловалась Джинни. — Давай, идем на место, не то твоя хозяйка опять получит выговор!» Мул поглядел на нее скучающим взглядом, который говорил: «Да надоела ты мне!»
— Зерна не получишь, скверная скотина! Лентяй! — сердилась Джинни. — Ну пожалуйста! — взмолилась она наконец.
— Надо толкнуть его рукой в грудь и одновременно ударить локтем по голени. — Подошедший сзади Стив показал Джинни, как это делается, и вернул ей поводья.
— Но этого же не было на уроке! — с досадой заметила она.
— Упустил из виду, мисс Эвери, я привык к своим мулам — они послушные. Ну, теперь вы сами, а я буду только подсказывать.
— Не надо, Стив… — Она впервые назвала его по имени. — Я постараюсь все делать, как вы показывали на уроке!
— Ну что ж, Анна, — отозвался он.
Пока она, не обращая внимания на Стива, запрягала второго мула, тот стоял, снисходительно улыбаясь про себя: незаметно подойдя, он подслушал ее уговоры, обращенные к упрямцу-мулу, и это его позабавило. Второго она запрягала молча и уже более сноровисто. Разрумянившаяся от волнения и физических усилий, Джинни поставила второго мула в запряжку и гордо спросила Стива:
— Правильно?
— Правильно, — признал он, — теперь надо практиковаться. Ну, запрягайте остальных, а там я подойду.
Окончив запряжку, Джинни огляделась кругом. Стива поблизости не было. Она с гордостью заметила, что некоторые женщины еще не справились со своим делом. Он подошел к ней своими легкими шагами.
— Я кончила, мистер Карр, — сказала она.
Он обошел запряжку и бросил ей одобрительным тоном:
— Все сделано правильно. Распрягите их и запрягите снова. Позовите меня, когда кончите.
Джинни надеялась, что он скажет: «Хорошая работа!» Но, должно быть, для него выражение «все правильно» — наивысшая похвала.
Джинни болтала с другими женщинами; все ждали, пока последние — Мэтти Иппс и Кэтти Кинг — кончат запряжку. Джинни знала, что у нее растерзанный вид, и чувствовала, что пахнет потом, мулами и кожей упряжи. Никто из женщин не пошел к реке освежиться, и Джинни не хотела выделяться. Но ей было неприятно чувствовать себя грязной и встрепанной, особенно при виде Стива, который подходил к ней, глядя на нее, словно на попавшего в силок кролика.
