— Это правдоподобная история, ты умница, Анна.
— Да, что-то я удачно практикуюсь в обмане. Но ничего не поделаешь, хотя друзей обманывать тяжело.
Чарльз пожал ее руку.
— Да, здесь уж ничем не поможешь, Анна. Ты должна выполнить свой обет. Но все же я думаю, что вы сойдетесь — вы с ним так похожи, родственные души. Ты молодчина, Анна, и заслуживаешь счастья.
Анна почувствовала, что Чарльз Эвери впал в меланхолическое раздумье — так нередко случалось, когда он говорил с ней и вспоминал о своей дочери. Чарльз добрый и умный человек, но он как-то не понимает, сколько сложностей связано с задуманным им хитросплетением обманов. Если Стив узнает, что она — не Анна, что никакого ранчо нет, он, конечно, не согласится быть ее проводником. А он узнает об этом, если захочет посетить несуществующее ранчо. Она не могла понять, почему надо хранить в тайне, что Чарльз купил не ранчо, а торговый склад и магазин, но раз он счел это нужным, приходилось молчать.
В воскресенье в дороге не встретилось трудностей — река Окмульджи была широкой, но мелкой, и переправа через нее нетрудной. После короткой религиозной службы все переделали свои домашние дела и расположились на отдых, навещая соседей и принимая гостей.
Джинни отправилась на прогулку. Когда она отошла от лагеря, к ней присоединился Стив.
— Сожалею, что мне пришлось солгать о себе вашему отцу, — сказал он Джинни. — Если б я сказал правду, он и на пятьдесят футов не подпустил бы меня к вам.
— Я понимаю вас. Мне кажется, мы уже стали понимать друг друга, и я чувствую, когда вы правы. Это не его дело и вообще никого не касается, и вы имеете право не говорить об этом.
— Но вас-то не заботит, что я…
— Нет и нет. Это не ваша вина и даже, я думаю, не вина вашей матери.
— Она решилась на это по доброй воле. Зная всю правду об этом человеке, она отдалась ему… и захотела иметь ребенка.
Джинни уловила в его тоне печаль, но не горечь. Будет ли он испытывать те же чувства по отношению к ней, если она уступит ему и попадет в беду? Женится ли он на ней в таком положении? Захочет ли он принять на себя обязательства, которых упорно избегал всю жизнь?
— Наверное, она его очень любила, — задумчиво сказала Джинни о матери Стива.
— Да, и я ее за это не виню, — отозвался он.
— Вы вините… отца… — Она остановилась и сказала виновато: — Извините, Стив, я ведь обещала не говорить об этом…
Он возразил раздраженно:
— Я сам виноват, что начал этот разговор…
Джинни мягким убеждающим тоном объяснила ему:
