Октябрь в моей судьбе | страница 22
— Возможно, у вас какие-то трудности и нужна помощь? — услышал я вопрос.
Особенно остра была нехватка аппаратов.
Тут же Рокиной дали указание подготовить соответствующее письмо в Минздрав РСФСР на имя заместителя министра Александра Васильевича Сергеева, который, скажу забегая вперед, оказался человеком очень заботливым, внимательным по-отечески…
С беседы в обкоме уходил окрыленным. И с Г. Ф. Сизовым меня потом долгие годы связывали теплые, сердечные взаимоотношения. Он постоянно интересовался нашими работами, оказывал содействие в создании условий для научных исследований, быта наших сотрудников.
Геннадий Федорович помогал нам и в дальнейшем, когда жил в Москве, работал Председателем Центральной Ревизионной Комиссии КПСС.
Надо еще подумать! (Новая компоновка аппарата).
Письмо в министерство возымело действие. После состоявшегося вскоре посещения нашей больницы главным хирургом республики Николаем Ивановичем Краковским, который очень одобрительно отозвался о том, что мы ему продемонстрировали, состоялось специальное заседание коллегии Минздрава. Мой метод был там всесторонне рассмотрен, и впервые я услышал на таком высоком уровне единодушное и решительное «да!» по поводу своих работ. До сих пор помню реплику, брошенную на коллегии министром здравоохранения Виктором Васильевичем Трофимовым, выступавшим с заключительным словом:
— Вот ведь, что у нас происходит: ходим, спотыкаемся о золото и не всегда его замечаем.
Постановление, принятое коллегией, открыло дорогу к расширению экспериментов и широкому внедрению нашей системы лечения в медицинскую практику. Домой я вернулся с разрешением создать в Кургане проблемную научно-исследовательскую лабораторию травматологии и ортопедии.
Незадолго перед этим руководители области при самой активной помощи Минздрава республики помогли мне развернуть поочередно при одной из городских больниц пять специализированных отделений: взрослое и детское ортопедические, травматологическое, отделения последствия травм и гнойной ортопедии. На базе этих отделений и открыли лабораторию. Но то была, по сути дела, не лаборатория, а настоящий научно-исследовательский центр, где мы наряду с лечебными решали и все усложняющиеся исследовательские задачи, накапливая все новые и новые факты в пользу своего метода. Пациенты называли наш центр не только «веселой больницей» — они присвоили ему наименование «корабль выздоравливающих», ибо с его помощью тысячи тяжелейших инвалидов становились физически полноценными людьми, получали возможность жить полнокровной жизнью, трудиться.
