Всегда.
Если бы я только знал, что сказанные мною слова, так глубоко заденут тебя, я бы никогда, слышишь, никогда бы не сделал тебе больно.
Не слышать твоего голоса все эти дни было чертовски ужасно.
Не слышать твоего голоса все эти недели было мучением.
Не слышать твоего голоса все эти МЕСЯЦЫ было (и остается) невыносимым.
Ты всегда находила о чем поговорить со мной, но это стало большим испытанием, когда я не услышал твоего голоса на следующий день…
Я ложился спать с мыслью о тебе, ожидая, когда же услышу твой голос, но, так и не дождавшись его, закрывал глаза. Я просыпался, надеясь ощутить тебя в своих руках, но шли дни, а я понемногу терял свой рассудок, осознавая, что тебя больше нет…
Помнишь, все эти годы мы шутили и смеялись над тем, почему я не могу встречаться с девушкой больше, чем шесть месяцев? Теперь я нашел ответ на этот вопрос. Представляешь, он был все это время перед моим носом, а я как последний кретин не замечал его. Так вот мой ответ: Ты.
Я уверен, больше чем на сто процентов, что наша дружба началась в четвертом классе, я знал это, но мне всегда было весело позлить тебя. Теперь я знаю, что хочу быть с тобой, и, наверное, всегда хотел, так же, как ты всегда хотела быть со мной.
Ты принадлежишь мне, Ари, и всегда будешь…
Ты больше чем «просто» моя лучшая подруга, и теперь я не хочу быть «просто другом» снова.
Всецело твой (и влюбленный в тебя),
Картер
Я плакала.
Я снова и снова перечитывала его, впитывая своим сердцем каждое слово.
Я сложила все и, встав, направилась в сторону лестницы. Мне нужно поговорить с Шоном наедине, без моих друзей и семьи, так что я еще раз перечитала письмо, принимая для себя решение.
Глаза Шона встретились с моими, как только мои ступни коснулись травы, и он тут же быстро поднялся.
— Воу, — сказал он. — Что это с тобой? Почему ты плачешь? Мы должны уехать?
— Да, — кивнула я. — Пожалуйста…
— Хорошо, — он утирал мои слезы до тех пор, пока я не прекратила плакать. Затем улыбнувшись, он обнял меня за талию.
Краем глаза я увидела Джоша, он покачал головой, кипя от злости, словно он был Картером.
Я проигнорировала его и посмотрела на свою маму на кухне, которая крикнула:
— Что, черт побери, с тобой случилось?
Шон схватил мою сумку, когда мы проходили мимо гостиной, где сидели мои два лучших друга.
— Уже уезжаете, Ари? — спросила Николь.
— Да… Думаю, что позвоню тебе завтра, — я подошла к ней и стиснула в сильных объятиях. — Спасибо что пришла. Рада была увидеть тебя снова.
