Молот | страница 3
— Двести шестьдесят четвертый.
— А скорость?
— Восемь десятых световой.
— Чем дальше, тем увеличение скорости будет все меньше и меньше?
— Да.
— Зачем я тут, собственно говоря, сижу, если ты все знаешь сам?
— Затем, что имеется разница в строении наших организмов.
— Это верно. Сто лет назад посылали животных. Путешествие тогда было куда как короче, и они ничего не понимали.
— Тебе бы хотелось ничего не понимать?
— Иногда мне кажется, что ты самый настоящий китайский мудрец, а иногда задаешь такие вопросы, которые под стать только ребенку. Ты никогда не спишь — не так ли? Да, я тебя уже спрашивал об этом.
— Неоднократно. Нет, не сплю.
— Ну а мечтать ты можешь? Ведь это комбинаторика.
— Да, это тема большого разговора. Давай отложим его на завтра.
— На завтра? А разве существует завтра? Все время продолжается сегодня.
— Ты можешь утешать себя тем, что, пока ты спишь, на Земле пройдет намного больше времени, чем тут.
— И это — в качестве утешения? Ну... хорошо. Приятных мечтаний.
— Спокойной ночи.
2
Ему казалось, что он не уснет. Было тепло. Даже слишком тепло. Он долго колебался.
— Прохладнее! — проговорил он наконец.
Сверху стал поступать свежий, пропитанный запахом хвои воздух. Некоторое время он лежал с открытыми глазами, наслаждаясь ароматом.
— Без этого запаха!
Воздух утратил запах хвои. Зря он так размечтался. Теперь это состояние наверняка будет продолжаться до тех пор, пока все не начнет расплываться, рассеиваться. А если взять книжку? Он представил, как берет в руки книгу в мягком переплете. Его раздражал бархатный голос диктора, читавшего текст, — он предпочитал делать это сам. Он вдруг поймал себя на мысли, что абсолютно не помнит прочитанного. Перелистал почти половину книги, а что толку... В памяти осталось только ощущение, вызванное прикосновением к мягкому переплету. Видимо — как это было не раз, — он только водил глазами по строчкам. Он начинал читать и тут же терял нить рассказа. Проглотив несколько страниц, он спохватывался, ловил себя на том, что переворачивает страницы автоматически. Оцепенение? Как муха зимой между рамами окна: пригреет солнце — она оживет и опять замирает. Непроизвольно его голова запрокинулась назад.
— Чуть-чуть приподнять изголовье. Хватит!
Изголовье плавно приподнялось. Он лежал на спине и глубоко вдыхал прохладный воздух, чувствуя, как мерно поднимается грудная клетка. Ему хотелось уйти от самого себя, он попробовал представить реку: илистый берег, погруженные в воду осклизлые, отмытые от земли корни, покрытые мхом, камни на дне...