Зимой живет тут только лесник. Летом кое-кто из прежних селян приезжает на огороды. Но до того, как зазвучат тут весной первые человеческие голоса, из леса к Муханкам спешат на свадьбу лягушки. Небольшой обрамленный рогозом прудик на краю деревеньки облюбован лягушками, как видно, уже давно. Для апрельских их свадеб он, видно, так подошел, что не смущает лягушек лобастое поле между лесом и прудом — скачут по открытому месту на свадебный зов. И в этот раз мы застали вершину лягушачьего торжества.
Сколько их тут собралось, сосчитать было немыслимо. Посредине пруда еще плавала синеватая крышечка льда, но вода широко разлилась и уже прогретое мелководье было посыпано маковым семенем темных головок. Лягушки не спрятались, когда в резиновых сапогах забрались мы в самую середину гулянья.
Страстное иканье, погоня за непрерывно прибывавшими через поле из леса необрученными самочками, пузыри от свежей икры, блеск тысяч синеватых головок — все это заставляло нас сесть на камешки возле пруда и просидеть до захода солнца, наблюдая весеннее торжество жизни…
Остромордые лягушки — животные для нас обычные и привычные. Но летом в лесу мы их видим нечасто — на охоту из укромных сырых местечек выходят они лишь в сумерках. На зиму лягушки зарываются в листья в низинах, ямах, в норках и щелях. И спят. Спят до апреля. Разбуженные теплом, они сейчас же стремятся на свадьбы. Прудик возле Муханок — типичное место для спаривания и метанья икры. Каждая из лягушек бросает в воду от пятисот до двух с лишним тысяч икринок. И, сделав свое материнское дело, немедленно возвращается в лес досыпать в ожидании большого тепла. Самцы же продолжают «икать», призывая все новых и новых самок. Они держатся в прудах дней двадцать. И за это время из лягушачьей икры появляется уже новое потомство. Пласты икры, каждый не раз это видел, бывают огромны. Их трудно удержать в руке — выскальзывают подвижной льющейся массой. Каждая икринка в отдельности — прозрачный разбухший шарик с черной точкой зародыша. Прозрачная линзочка оболочки собирает солнечные лучи, и зародыш в икринке развивается быстро. Через пять — восемь дней в воде уже плавает крошечная личинка с хвостиком.
Большие головастики, которых мы видим летом в прудах, — это дети озерных лягушек, живущих постоянно в воде. Эти лягушки в апреле еще спят в холодной воде мертвым сном и даже не подозревают о свадьбах своих сородичей.
Головастик же остромордой лягушки довольно быстро теряет хвостик, приобретает лапки и становится крошечным лягушонком, немедленно покидающим свой роддом, и маленькими прыжками направляется в лес. Встречая иногда лягушат размером с ноготь, мы любуемся ими, как ювелирными изделиями природы, так хороши и изящны! Лягушата эти — дети остромордых лягушек. Путь к взрослой жизни у них тернист. Многие погибают еще в икринке, отложенной по оплошности в случайной, быстро пересыхающей канаве, многих кто-то склюет, проглотит по пути в лес. Да и в лесу немало врагов у малюток. И все же, как видим, их взрослое племя пока велико.
