Сейчас все эти смерти сфокусировались в одной – в смерти Пауля Орестеса Атрейдеса.
Урна продолжала светиться, а Джессика боролась с чувствами любви и потери: эти чувства чуждые концепции Бене Гессерит, но сейчас Джессике было все равно. Хоронят моего сына. Она с радостью позволила бы всем видеть ее печаль. Но она по-прежнему не могла горевать открыто.
Джессика знала, что произойдет дальше. Достигнув наибольшей яркости, пустая урна на портативном генераторе силового поля поднимется над площадью и озарит ярким светом зачарованные толпы внизу, как солнце существования Муад'Диба; она будет подниматься, пока не исчезнет, символически взойдя на небо. Возможно, слишком нарочито, но толпы будут смотреть с благоговением. Такое грандиозное зрелище мог бы поставить сам Рейнвар Великолепный, и Алия планировала церемонию напряженно и страстно.
Урна без тела светилась все ярче, и Джессика услышала в вышине рев двигателей и хлопанье крыльев орнитоптеров. Глядя в потемневшее небо, украшенное северным сиянием и потоками падающих звезд, она увидела группу летательных аппаратов; они шли в строгом строю, выпуская густой пар; какой-то коагулирующий газ слипался и пенился, как грозовая туча. Неожиданное дополнение к шоу? С грохотом катящихся камней над толпой раскатился гром, за ним последовала череда более низких угрожающих раскатов.
Люди, уверенные, что это часть погребальной церемонии, отворачивались от урны, но Джессика знала, что в плане этого нет. Встревоженная, она шепотом спросила у Алии:
– Что это такое?
Молодая женщина повернулась, глаза ее сверкнули.
– Дункан, узнай, что происходит.
Но гхола не успел даже шелохнуться – на нижней стороне облака появилось огромное лицо, проекция, видная сквозь клубы пара. Джессика сразу узнала это лицо: Бронсо Иксианский.
Гомон толпы стихал, и над площадью загремел голос.
– Отвернитесь от этого циркового мошенничества и поймите, что Муад'Диб был человеком, а не богом! Он был сыном герцога из ландсраада и больше никем. Не смешивайте его с Богом – не позорьте обоих. Раскройте глаза и прогоните глупые иллюзии.
Под гневный рев толпы погребальная урна зашипела и перестала светиться, генератор силового поля отказал, и урна тяжело рухнула на площадь. Люди в трауре проклинали небо, требовали крови человека, который осквернил их священную церемонию.
Проекция лица в вышине разбилась на множество фрагментов: вечерний ветер начал разгонять искусственное облако. Связанные орнитоптеры одновременно упали с неба и загорелись над крышами правительственных зданий, окружающих площадь.
